Глава 19. Прогулка по периметру

      Дегов ошибся. Это стало ясно ему самому и братьям Петерсам сразу, как только они вернулись к месту гибели Ростислава Петровича. Любовь Олега к погибшему другу в горячке вылилась в желаемую версию. Коптер медленно кружил над самыми верхушками уцелевших деревьев по периметру бурелома – везде было видно, что смерч засасывал, и пограничные деревья падали в центр, а не наружу. В самой воронке блестел срез большого обломавшегося отростка прозрачного кварца. Зет прикинул размеры воронки начал что-то считать. Ион с Олегом занимались съёмкой, постепенно увеличивая радиус облёта.
     - Высадите меня, - предложил Дегов. – Может, на земле что увидится.
     На следующем витке коптер высадил Дегова рядом с местом трагедии и полетел дальше. Олег проводил машину взглядом, размял пальцы и достал свой «паравижн», настраиваясь на локацию. Некоторое время он медленно поворачивался на месте с закрытыми глазами, ожидая реакции поддерживаемой пальцами лёгкой трубочки с шариком на конце. Поймав её чуть заметную фиксацию на каком-то векторе, Олег открыл глаза. Он смотрел прямо на лес. Дегов сделал своим регистратором снимок и проложил виртуальную трассу – теперь, если он отклонится от неё, то регистратор сразу предупредит. Он мог идти, но медлил, сам не понимая, почему. Олег посмотрел по сторонам. За его спиной была воронка – коптер сел между нею и лесом. С правой стороны виднелись искорёженные ударом о землю остатки какого-то механизма, наверное того самого «мула-косильщика», о котором рассказывал Ион. Слева загибалась за спину полоса высокого кустарника, местами смятого поваленными деревьями. Прямо перед Деговым была небольшая ложбина, засыпанная травяным сором. Олег пошёл в неё, но скоро отказался от такой затеи – утопать почти по пояс в травяной каше не хотелось. Он пробрался к лесу по высокому краю и скоро вышел на место трагедии, на котором остались распиленные спасателями куски ствола и прорубленная лазером просека. Очистив на земле небольшой круг от веток, он закрыл глаза, поднося шарик «паравижна» к переносице.
     Медленное вращение ничего не дало. Олег переменил положение приборчика и почти сразу уловил колебания. Вектор вёл в самую гущу бурелома. Трезво оценив свои возможности, Дегов взялся за коммуникатор и попросил инструмент. Вскоре с коптера ему спустили ручной резак и налобный фонарь. Стоя на коленях, Олег начал делать низкий проход. Метров через пять «паравижн» буквально затрясло. Дегов осмотрелся, ничего не увидел и решил «пролапать» поверхность земли. Это тоже не помогло, но «паравижн» явно что-то возбуждало. Олег закрыл глаза. Сразу возникло ощущение спирального тумана, который далеко-далеко упирался в микроскопическую пульсирующую точку. Сама точка не имела цвета, тепла, запаха или чего-либо другого, осязаемого или видимого. Дегов мысленно несколько раз позвал Ростислава Петровича, но отклика не получил. Значит, это не он. Вдруг Олег вспомнил. Да, такие ощущения он испытывал раньше. И вспомнил, где – на Марсе, в пещерах, где ему попадались «разумные» камни. От них шли видения про древний Марс. Нечто похожее на общение с «разумным» камнем Олег испытал, когда с Михом и Ханни на Луне пытался «пощупать» ханнерит. И вот – снова, на Земле.
     - Ион, Зет, зависните надо мной, - попросил Дегов. – Просканируйте, что тут такое – «паравижн» просто бесится.
     - Тут над тобой монстры растут, высота метров сорок, а ниже – сплошняк переплетённый, - сообщил Ион. – Сканер тебя показывает. Сообщает, что ты жив.
     Дегов хмыкнул.
     - Сейчас я уберусь с этого места, посмотрите ещё раз, - велел он.
     Пятясь задом, Олег выполз из проделанного прохода, прихватив заодно немного мусора, оставшегося от резака. Подняв голову, он следил за коптером, который повис над верхушками трёх сросшихся «монстров». Они держали упавшее на них дерево. В той стороне, где оно стояло, был виден просвет.
     - Я отойду в сторону, насколько смогу, чтобы не терять прямой видимости, - сообщил он на коптер. – Посмотрю локацию по вертикали.
     - Попробуй, - отозвался Ион, - но вряд ли получится – лес плотный кругом.
     - А там, где дерево упало?
     - Оно упало и собой закрыло эти великаны наполовину, - вступил в беседу Зет. – Олег, сканер показывает наличие пси-объекта со слабым излучением как раз в том месте, где ты был. Оно слабое, почти фоновое.
     - Пси?! – переспросил Дегов. Под «пси» обычно упрощённо считали излучение от мыслительной деятельности, но тут ничего живого он не видел. Нет, это никакое не «пси», решил он и сообщил об этом Зету, добавив про свои ощущения. Некоторое время Дегов слушал спор между братьями, не понимая его сути, потом Ион разъяснил:
     - Олег, мы тут предположили, что это может быть голубой кристалл, который был у Тромсена. Ты просто не в курсе здешней истории. Ты можешь поискать «паравижном» именно такой кристалл? Тромсен мог его хранить в том сарае, который уничтожил смерч. Вихрем кристалл могло забросить достаточно высоко…
     Дегов уже не слушал. Он уже знал, что искать и вскоре нашёл на стволе место, откуда шло воздействие. Но спущенный с коптера дрон пробиться через листву не смог, а подходящего робота-верхолаза не отказалось, его обещали доставить только завтра. Пришлось вернуться.
     Делать было нечего, решили отправиться загорать и купаться. Ион и Зет пересказали Дегову известную им историю жизни и гибели Тромсена и его отца. Что-то ему успел передать Юра Кивин, как выяснилось, далеко не всё. Все трое растянулись на небольшом пляжике одной из многочисленных бухточек близ филиала Института Времени, к которому вёл извилистый узкий спуск. Сегвеи были спрятаны в тени прибрежных зарослей, на самом пляже в море высовывались деревянные мостки, а на берегу валялись оставленные кем-то зонты. Один из них был друзьями раскрыт и воткнут в белый песок. В тень сразу залез маленький крабик, с которым лениво играл Зет.
     - Итак, резюмирую, - сказал Олег, когда братья закончили свой рассказ. – Первое. Кристалл был дома у Тромсенов, и вы в этом сарайчике видели его фрагменты , Зет застал «библиотеку», Ион – «комнату». Возможно, кристалл долго в них стоял и запомнил. Второе, Тромсен-старший вёл тут исследования задержки времени и открыл несколько странных пещер с голубыми кристаллами в виде голов. Он же выяснил, что, если положить руки на них, то идёт информация - звуки, картины. Важно, что сын в пещеры войти не смог и бежал от них в паническом страхе. Третье, когда отец отломал и вытащил один из кристаллов, то он никаких особых свойств на поверхности не проявил и долгое время был украшением на полке. Четвёртое, самое сомнительное – обмен личностями, это может быть шизофрения. Не имея специальной защиты, от кристаллов рёхаются, чем пользуются подземные народы для воздействия на разум. В пух и прах кристалл рассыпаться не мог, это ложь Тромсена, чтобы не искали. Пятое – кого или чего так испугался Тромсен, что решил покончить с собой? Думаем, а я поплаваю немного.
     Дегов встал и пошёл к морю. Уплыл он далеко. Братья молча ожидли возвращения старшего товарища. Наконец, Дегов приплыл обратно и с довольным «уфф» плюхнулся рядом.
     - А знаете, как на Марсе первые купола ставили? – вдруг спросил он и сам ответил. – Искали метеоритные кратеры подходящего диаметра и глубины. Их доводили немного и ставили купол. Пока я плыл, мне пришло в голову, что этот сарай и был домом Тромсена. И другое пришло, что отец его не ломал кристалл. Он поставил дом на месте живого кристалла.
     - Может быть, - протянул Ион. – Нам теперь остаётся там только купол поставить, воронка идеальная…
     Дегов рассмеялся.
     - Понимаете, для кристаллов время течёт в природе медленно или вообще стоит. Это мы научились выращивать искусственные структуры для быстрого обмена информацией. В природе их нет. Расскажу вам один случай со мной, только Петровичу о нём говорил, больше никому, - Олег потянулся за противосолнечным щитком, перевернулся на спину и прикрыл им голову. – Экваториальный пещерный мир Марса я открыл для себя случайно. Там нет такого, как на Земле, входы или засыпаны, или завалены, да и в сказки про «пещерный Марс» я не верил. Ближе к полюсам пещеры есть, они, как правило, ведут к залежам льда. В то время я очень увлёкся объёмной живописью и был просто странствующим художником Одом. Никакого отношения к Службе безопасности Земли я тогда не имел. По правде говоря, до сих пор не могу понять, почему мои первые выставки «марсианского цикла» произвели такой фурор. Наверно потому, что красок у меня не было, я рисовал самим Марсом – намазывал клей и сыпал сверху размолотую почти в пыль породу нужного цвета. Потом придавал нужный рельеф – возникал «объем». Все цвета находились… Марс только кажется красным, на деле он очень разноцветен.
     Дегов вдруг умолк и сонно засопел. Море тоже накатывалось и шлёпало берег сонно и мерно. Петерсы приподнялись было на локтях, но рассказчик вовсе не думал спать.
     - Самое противное на поверхности Марса – ощущение, что ты чужой на планете. Я пытался в неё вжиться, - продолжил он. - Чем отличались великие путешественники прошлого на Земле? Они не были бездушными регистраторами. Они вживались в новые места, пропуская их через себя, становились для них «своими». Вот и я пытался полюбить Марс. И однажды он меня впустил в себя, точнее – провалил. Я провалился в яму. Камень, на котором я стоял, вдруг под моим весом накренился, грунт посыпался, и я съехал на спине вниз в пустоту. Мне повезло – удачно упал и высота была небольшой – метра два, выбраться мог сам. Осмотрелся. Узкая щель вела к дыре неправильной формы около залитого чем-то окаменевшим и бурым дна. Встав на колени, просунул в неё голову. Дыра открывала подземный ход, сверкавший в лучах моего фонаря мириадами блёсток. Сам я в него не полез, на ровере у меня был исследовательский дрон, правда, для подземелий он годился плохо, но я рискнул. С помощью дрона я проследил начало цепи подземелий, невысоких, образованных в слоистых породах. Пометил место, закрыл его от заноса аварийным тентом и через несколько дней вернулся с нужным снаряжением. Через неделю напряжённой работы роботов-разведчиков я имел план пещеры и нашёл другой вход в неё, через который я и проник в подземелье…
     Олег замолчал и задумался, смотря куда-то вдаль напряженно, словно пытаясь увидеть что-то. Ион перевернулся на живот, дотянулся до кармашка аккуратно сложенной одежды и извлёк из него найденный в санатории Пусем ключ Алексея Зера. Приподнявшись на локтях, он принялся рассматривать на нём каждую бороздку микроскопических углублений, словно мог невооружённым глазом что-то в них прочитать. Одна из бороздок его заинтересовала, он стал поворачивать ключ на свету и вскоре толкнул брата.
     - Зет, посмотри, вроде двоится!
     Зет оставил меланхолическую возню с крабом и взял ключ.
     - Да, есть что-то, - согласился он. – Впрочем, визуальные эффекты на такой мелкоте – обычное дело…
     - Вы о чём? – оторвался от своих дум Дегов. Зет протянул ему ключ.
     - Вот, на свету вместо одной бородки кажется две.
     - Правильно, - сказал Олег, посмотрев на рисунок. – Нулевые дорожки так метили. Тут другое интересно. Я свой ключ хорошо запомнил, в нём отсчёт дорожек слева направо, а тут наоборот. Если его вставить в консоль, то она не отзовётся. Возможно, это и есть причина, по которой его выкинули. Бесполезный ключ.
     - А зачем его сделали? – спросил Ион с самым невинным видом.
     Дегов достал «Паравижн» и некоторое время водил им над ключом. Потом хлопнул Иона по плечу.
     - Твоя взяла! В нём два ключа одновременно – правильный и неправильный. Как вывернуты наизнанку. Будто защита от несанкционированного доступа. Возьмёт хозяин – всё будет нормально, возьмёт кто чужой – ключ станет «неправильным». Я такие ключи не застал, они, вероятно, позже моих полётов появились. Или вообще, спецзаказ. Давайте, я вам дорасскажу, а потом с ключом будем выяснять, договорились?
     Братья согласно кинули.
     - Так вот, проник я в подземелье, - продолжил Дегов. – Разумеется, в «шлеме реальности», сам сидел в безопасном месте и рулил дроном. В одной из пещер прямо около входа наткнулся на странные синие камни, по форме – как головы. Сделал снимки, «пощупал», замерил их. Сижу, диктую отчёт и совершенно случайно заметил, что шлем мой изнутри светится. Посмотрел – и рот открыл. Тёмно-синее небо, густые сине-зелёные заросли чего-то колючего на вид, коричневатый песок, по которому ползёт коричнево-сизый червяк с большими белёсыми глазами по бокам раздувшейся головы. Не сразу решился надеть шлем, а когда надел… - Дегов повертел головой и продолжил, помогая себе руками. - Я оказался на небольшой площадке между корнями могучего, покрытого мелким ворсом растения, из которого на большой высоте распадались веером узкие, шевелящиеся как щупальца, отростки, спереди меня окружали заросли колючек, а дальне я отчётливо видел блестящие снеговые вершины гор. Червяк подполз ко мне близко, выпустил снизу что-то похожее на пару ножек и приподнял голову, открывая круглую пасть с треугольными зубами по краям. Он не нападал, но я попятился назад. Потом что-то появилось сверху, накрыло и видение пропало.
     - И не повторялось? – с интересом спросил Зет.
     - Нет, больше не повторялось. Самое странное в том, что я не мог доказать, что оно было. Шлем обычно сохраняет текущее изображение для повтора, а тут – ничего. – ответил Олег. – Я понял, что такое возможно, только будучи в доме Вебсика. Так вот, чтобы не затягивать рассказ, скажу, что не сразу, но обнаружил связь между видениями и синими «головами» внутри подземелья. Они помнили картины далёкого прошлого, но их «память» после передачи сразу очищалась, понимаете? Я прекратил работу с ними, чтобы не потерять ценнейшую информацию, но их потом самостоятельно нашла Марсианская Автономия, спрятала у себя, приспособила для своих целей, «паутинки» на них формировала…
     - Олег, синие кристаллы, по-твоему, сородичи нашего Вебсика?
     - Сородичи? Думаю, что нет. Из того, что я знаю о Вебсике и инфоедах, «синих» нельзя считать сородичами. «Синие» не инфоеды, а «инфограбберы», они просто захватывают информацию своими структурами и отдают её в момент резонанса с каким-то в�...

Ознакомительный отрывок 50% закончился