Глава 34. Возвращение Тамары

     Вечером Мих, Роман и Мила вернулись в Гавану, взяв с гостеприимного шамана-математика слово, что он посетит Загорный и их не забудет. Прощаясь с Михом, Патрик сказал:
     - Спасибо. С вами в мою жизнь вошёл Вебсик. Это высокая честь для простого родового шамана. И математика тоже.
     Он удивительно неповторимо улыбнулся.
     А в Гаване бушевал карнавал.
     Карнавальные шествия традиционно проходили вдоль извилистой набережной Малекон на побережье Гаваны, которая протянулась на семь километров от крепости Сан Сальвадор де Ла Пунта до устья реки Альмендарес. Малекон - это по сути дамба, построенная для защиты города от океанских волн. До затопления, даже при относительно спокойной волне, брызги часто перехлёстывали её, и заливали проезжую часть. По иронии судьбы к дамбе пристроили новую дамбу, что спасло Малекон от подводного царства, но лишило прежнего очарования. Увы… Положение спасала искусная видеопластика вида на бухту и историческая часть карнавала с колесницами, платформами, огромными куклами, изображавшими калейдоскоп исторических лиц и персонажей, певцов, принцев с принцессами, красавиц, страшных чудовищ, драконов, рыцарей, сильно смахивающих на космомонтажников в скафандрах… Все это шло и ехало, пело и танцевало в сопровождении настоящих оркестров, с грохотом барабанов и пронзительными звуками труб, которые создавали заражающую весельем и плясками музыкальную атмосферу, отвлекая внимание от того, что многие исторические здания тут во время затопления серьёзно пострадали. Мила рассказывала, что всё силы тогда Куба бросила на строительство новой дамбы, до домов просто руки не доходили. Сейчас спасали другие не менее интересные прибрежные города. Пожалуй впервые Мих реально увидел и задумался о том, что на Земле у человечества ещё далеко не всё дела переделаны, а ему в космос зачем-то надо…
     Веселье карнавала, исторические красивые кованые фонари, купол Капитолия на горизонте, старинные памятники, небоскрёбы района Ведадо и легендарная гостиница-музей Националь де Куба с подлинными интерьерами 30-х годов двадцатого века и совершенно волшебным парком - такой и запомнилась Гавана Миху, когда он на следующий день вылетел к конечному пункту своего затянувшегося переселения.
     Самоедкин остался заниматься своим «монтоком», он только выразил надежду, что скоро все комиссии Союза Континентов будут взяты измором, и Миха отпустят на его Луну копать ханнерит допотопной лопатой, поскольку, по мнению верховного шамана рода Мбаа, добывать сей минерал в промышленных объёмах надлежало только кропотливым ручным трудом. Во время перелёта Мих связался с Загорным и смог поговорить с Ханни, Марианной и с Кивиным, который радостно взвыл, узнав, что у Миха установился твёрдый контакт с Романом и Патриком. Олег Дегов с Мигелем Ричи уже были в Загорном, со слов Юрия Мих понял, что там назревали новые события. Старцы сидели в своих дисках, кот Леонардо приказал долго жить, но что-то явно опять сдвинулось. Мих рассказал Кивину про живой кристалл из Тары и город-библиотеку под водой.
     - По крайней мере, если это и так, то объяснимо - кристалл и библиотека «одной крови» - кристаллической, - сказал в ответ Юрий. - А у нас тут и кристаллы, и корни, и муляжи, и биомасса, и Мееры… Супермаркет.
     Он ещё рассказал Миху про дневник лейтенанта Шеддарда и Милену Кисс.
     - Я тут случайно выяснил, что внешность Милены Кисс - результат всепланетного конкурса фотороботов воображаемых участниц экспедиции к звёздам, - сообщил Мих. - У Самоедкина такая «Милена Кисс» рядом с ним ходит и зовётся Милой.
     - Милая моя, милая, милому вымолвить мало, - процитировал Юрий.
     - Она на самом деле Мила. Имя такое.
     - А когда был этот конкурс?
     - Не знаю. Не искал. Кстати, в «Тропикане» штук десять таких «Милен» выступает.
     - Ладно, посмотрим в информатории. Судя по тематике - где-то накануне рождения идеи Первой звёздной, - отозвался Юрий. - Если это так, то насколько милая девочка с Луны старше нас с тобой? Она тогда нам в бабушки годится.
     - Сантьяго де Куба, конечная, - возвестил информатор. - Посадка на второй терминал. Просим не забывать в салоне свои вещи.
     «Самый карибский город» на Кубе встретил Миха нестерпимой жарой. В начале июля на Сантьяго традиционно обрушивается праздник Фиеста-дель-Фуэго - одно из ярчайших событий всего побережья. В течение восьми, а то и более, дней весь город движется в непрекращающемся танце без перерывов на сон или отдых. Считается, что это лучший кубинский карнавал. Потом карнавал переходит в Гавану, где его Мих как раз и застал, а тут наступает затишье. Правда, жара от этого не спадает. Ещё в полёте Мих просмотрел видеобуклет про город. От транспортного терминала до города и порта - семь километров, монорельсом минут пять. Но там был сюжет про то, что с незапамятных времён от бывшего аэропорта и нынешнего транспортного терминала до центра Сантьяго был и остался эксклюзив - городской автобусный маршрут № 212, о чём не все прибывающие в город знали. По нему ходил ретро-автобус, некогда прозванный кубинцами "верблюд" за характерные двугорбые очертания 200-местного пассажирского полуприцепа, который тащил мощный грузовик-тягач. Этой музейной редкости на колёсах было около трёх веков, но вид она имела очень ухоженный, а главное - ездила и возила пассажиров. Чадящего дизеля там, конечно, под капотом уже не было, но его звуки имитировались натурально, выхлоп над крышей кабины тягача тоже «дымил». Автобус по прежней традиции ходил нерегулярно и не имел чёткого расписания, управляли им люди, на него надо «покупать» билет стоимостью в один кубинский песо, который по требованию выдавал «денежный» автомат на остановках. Словом, почти всё «как тогда», за исключением автомата с монетками и самих монеток. Никаких кондиционеров - открытые форточки, люки на крыше. В терминале существование автобусного маршрута никак не афишируется (тоже дань традиции), но если вы уже узнали о местном автобусе и пришли на стойку информации, то вам сразу подскажут приблизительное расписание автобуса и местонахождение остановки. Автобус, как следовало из буклета, должен был доставить в сердце Старого Сантьяго на ретро-площадь Парк Сеспедес, с высокими деревьями, старинными «газовыми» фонарями и железными скамьями перед городской ратушей с двумя колокольнями. От площади всего несколько кварталов до гавани и катера до пришвартованного на внешнем рейде Острова Союза Континентов.
     Мих сперва направился к эскалатору на платформу монорельса, но его душа ещё захотела экзотики и приключений - она вспомнила про автобус. Получив у информатора нужные сведения, Мих направился в левое крыло терминала к «засекреченной» остановке.
     Автобусная остановка нашлась почти под платформой монорельса. Достижение древнего автопрома и пассажирских перевозок уже там стояло. Мих обошёл и осмотрел старую машину кругом, получил у автомата на остановке свой песо и отдал его девушке-кондуктору при входе. Ему оторвали и вручили билетик «на одну поездку в настоящем кубинском автобусе №212». Народ в салоне уже был. Вслед за Михом подошли две молодые пары, после чего автобус звучно рыкнул и пришёл в движение.
     Ехали всего минут пятнадцать. «Проникнуться» автобусом за короткое время у Миха не получилось, он только утомил. За несколько дней свалилось непривычно много впечатлений, новые уже, как он понял, не воспринимались, особенно связанные с ретро. Захотелось скорее вернуться в привычные лаконичные и простые современные интерьеры. На площади Мих сразу спросил направление и двинулся в сторону гавани, решив сперва устроить свой новый быт. Катера в гавани он не нашёл и вызвал коптер.
     Мих быстро отыскал свою маленькую «студию» на десятом этаже гостевого корпуса. В ней уже торчал из приёмника контейнер с личными вещами, из мебели был только столик с терминалом, всё остальное заказывалось владельцем. Три панорамных окна по стене, крайние - в эркерах, превосходный вид на берег и бухту с вытянувшимся вдоль неё городом. Мих прикинул набор мебели, план её расстановки и подсел к терминалу оформлять заказ. Для одного такое помещение было даже великовато, но Ханни и Марианна могу приехать, нужно было учитывать их размещение. Покончив с «бытом», Кашин доложил о приезде дежурному администратору и скоро получил на терминал материалы к очередному совещанию со своим участием. Он бегло их просмотрел - на сей раз собираются «перемалывать» вопросы безопасности дальних информационных контактов. Ишь ты, невольно восхитился Мих, ещё и контактов нет, а уже название придумали. «Дальние информационные контакты»! Да пусть себе, лишь бы дело двигали, а то на одном месте топчутся. Плохо, что ему предлагалось выступить - это Мих не любил. Но «отвертеться» не получится, выступать завтра и ночь придётся сидеть над речью. Выступать-то не где-нибудь, а в Малом зале, это историческое место, ещё и транслировать будут…
     Мих тяжело вздохнул и решил пару часов побродить по острову, а потом засесть за речь. Но только он «запечатал» своим пальцем входную арку, как от стены отделилась фигура девушки и предстала перед его взором.
     - Вы? - удивлённо спросил Мих, узнавая несостоявшуюся возлюбленную Мигеля Ричи.
     - Я, - подтвердила Тамара. - Я случайно узнала, что вы сюда переезжаете и увидела вас в холле. Мы почти соседи по этажу. Но мне нужно вам кое-что рассказать, вы можете мне уделить время?
     Мих посмотрел на девушку. Там, на Луне, он к ней особо не присматривался, считая, что это - задача Мигеля. Что у неё с ним произошло, никто толком не знал, а «Дон Кихот» не вдавался в подробности. Правда, стенать о неразделённой любви на всю вселенную он тоже прекратил и появился перед очами Ростислава Петровича с просьбой взять его в команду.
     Они вместе спустились на кольцевую галерею, устроенную в межэтажном поясе. В непогоду она накрывалась, сейчас только на солнечной стороне были опущены защитные щиты. Девушка молчала, а Мих не торопил её, искоса рассматривая её черты. Внешне она была очень похожа на Вику с Никой, только черты лица более резкие. Красивая, ничего не скажешь, и чего у них не склеилось с поэтом, он тоже красавчик...
     - Я, как и Мигель, астрофизик, мы окончили один институт, - заговорила она. - Меня послали на Юпитер. Вы слышали про гексагон на полюсе Сатурна?
     Мих кивнул.
     - Если на Сатурне гексагон образуется атмосферными вихрями из облаков, - продолжала девушка, - то на Юпитере огромный ураган, превышающий Землю по размеру в 3 раза, создал Большое красное пятно.
     - Ну, это мы в пятом классе проходили, - не совсем вежливо отозвался Мих. - Вы, Тамара, как я понял, отправились его изучать?
     - Ой, я не с того начала, - смешалась девушка. - Простите. Но я установила, что оно участвует в формировании гравитационных каналов с нуль-временем. Давно уже известно, Юпитер излучает энергии больше, чем получает от Солнца, и обладает собственным источником энергии. Были попытки объяснить удивительное химическое и температурное равновесие обратимыми химическими реакциями на дневной и ночной стороне, что на дневной они идут с поглощением температуры, а на ночной - с её выделением. Но это одна сторона вопроса. Другая сторона в том, что, если планета превращена в узел некоей галактической связи, то такому узлу нужны стабильные условия. У вас же на Луне ханнерит тоже в стабильных условиях находится?
     А она не зря сидела на Ю-станции, подумал Мих, ощущая проснувшийся интерес. С позиции стабильности мы и не смотрели. Молодец, Тамара!
     - Да вроде более, чем в стабильных - вечная мерзлота, дневная сторона Луны, - ответил он. - Только Большое красное пятно на Юпитере, насколько я помню, с семнадцатого века наблюдаемо, а наш ханнерит по таким меркам - без года неделя, как говорится. Хотя, гипотеза интересная - создать ханнерит для связи с теми вашими каналами… А вы с Мигелем разговаривали на эту тему?
     - Мы с ним и поссорились из-за этого, - вдруг вздохнула Тамара.
     - Помириться никогда не поздно, - ответил Мих.
     - Наверное, не получится, он на Луне, я - на Земле, через несколько дней возвращаюсь на свою Ю-станцию.
     - Мигель на Земле, - сообщил ей Мих. - В Загорном, вместе с Олегом Деговым.
     Девушка посмотрела Миху в глаза.
     - Вы мне скажете, где это? Мы нужно его увидеть перед отлётом. Я думала лететь через Луну, чтобы это сделать.
     - Давайте сделаем проще, - предложил Мих. - Я сейчас с ним свяжусь, а потом переведу разговор на вас, вы там сами договоритесь.
     Мих попытался связаться, но канал Ричи был недоступен. Тогда он запросил Ханни. Та сразу поняла, в чём дело, сказала, что Мигель упал и сломал ключицу, и вскоре Мих ушёл, оставив Тамару беседовать с Ханни, - без него разберутся. Ему, бедному, ещё речь готовить сидеть…
     Вдохновившись посещением «ясельного этажа» Вебсика и последующим осмотром дисков-этажей, Мигель переоценил свои возможности и захотел сам лихо сбежать вниз по эскалатору, но что-то его толкнуло, ноги запутались, и он свалился кубарем вниз, пересчитав все ступеньки сразу остановившейся лестницы. Возникла боль, от которой он взвыл, потом были медики, наркоз, просыпание от него в незнакомом месте, но с Тибериусом рядом.
     - Где я? - спросил Мигель, дотрагиваясь здоровой рукой до головы сенбернара.
     - Мы в госпитале, - ответил биомех. - Ты упал и сломался. Тебя починили, но нужен покой.
     - Я сам упал? - поинтересовался Мигель.
     - Я всегда говорил, что четыре лапы - более устойчивый способ передвижения, чем твой, - вместо ответа заявил Тибериус и отправился звать врача.
     Пришёл врач, везя за собою куб диагноста. Прописали три дня покоя и размышлений при усиленной терапии. В палате появились плоские перламутровые прямоугольники на ножках - пластины биорезонанса. Впрочем, вставать уже разрешили.
     - Записывай, - велел Мигель Тибериусу, когда за врачом затемнился проход арки. -
     Теченье жизни - это тайна,
     Игра, ведомая тобой,
     Где неслучайное случайно
     Смиряет волю пред судьбой.
     Пусть повторяются сюжеты,
     Чтоб мы задумались опять…
     Мигель замолк, подбирая строфу, но Тибериус его опередил:
     - На землю падают поэты, когда им нечего сказать, - пробасил он.
     Тамара прилетела на следующий день к вечеру. Мигель, страшно смущённый своим «иммобилизированным» видом, не сразу понял, что с ним она оставаться не собирается и возвращается на свой Юпитер. Слушая её доводы, соглашаясь и не соглашаясь с ними, он не знал, как лучше будет для них обоих.
     - Мне нужен образец лунного кристалла, с которым ты работаешь, - попросила Тамара.
     Мигель развёл руками, потому что все кристаллы остались в сумке в Загорном, но тут вспомнил про свой перстень. Странно, но на руке его не оказалось.
     - Его снял врач по просьбе Ханни, - сообщил Тибериус.
     Удивлённый Мигель пошёл было искать врача, но решил сначала выяснить у самой Ханни причины столь странной просьбы. Ответ Ханни его озадачил. Он помнил, как что-то его толкнуло на эскалаторе, от чего он упал. Что кристаллы могли «шарахнуть», он тоже допускал, на Луне чувствовал он них «толчки»-головокружения, но не падал, правда. Узнав, что его сумки с кристаллами отнесены на вокзал и помещены в центре выложенной на полу мозаики, Мигель посмотрел на Тамару, слышавшую его беседу с Ханни.
     - Они не такие простые, Тома, - мягко сказал он. - С ними надо сперва разобраться как следует перед тем как где-то ещё использовать. Я не хочу, чтобы они тебе случайно принесли вред. До меня с ними работал Томас Ри. Он погиб.
     - Мигель, мне надо их увидеть самой.
     - Тома…
     - Кроме того, что я - Тома, я ещё астрофизик, как и ты, дорогой мой.
     «Дорогой мой» у неё означало начало малоприятного раздражения, портить себе и без того грустный настрой Мигель не хотел, поэтому он предложил ей связаться с Деговым и вместе с ним решить все её вопросы.
     - Увы, Тибериус, - тихо и печально сказал он своему лохматому спутнику. - Наше время, кажется, истекло…
     - Нет, - вдруг жалобно сказала Тамара. Она внезапно осознала, что эта странная пара - долговязый парень-поэт с искусственным псом-сенбернаром - значила в её жизни больше, чем все лунные кристаллы вместе взятые, но они сейчас действительно могут расстаться. - Не истекло, я же к вам прилетела… Ну, простите меня, такая вот я - странная, но я люблю вас обоих.
     На следующий день на Ю-станции открылась вакансия астрофизика, а поэт Мигель Ричи написал стихотворение, которое понравилось даже взыскательному сенбернару.
     - Ну, ты даёшь, - помотал головой Олег Дегов, выслушав от друга последние новости. - Не стихом, так переломом… Впрочем, в таком деле важен результат, а не то, как он достигнут. Думаю, что генерал будет не против пополнить коллекцию астрофизиков в своей команде, да и я словечко замолвлю. Но вот к кристаллам я без тебя никого не подпущу, это уж извините. Выздоравливай, давай, а то тут медики тебя грозятся на океан в реабилитационный центр отослать за нарушение режима адаптации.
     - Стараюсь, - коротко ответил ему Мигель. Он был в палате один. Кроме его «лечебной» и утыканной всякими датчиками кровати и столика с трюмо рядом с ней, у стены стоял большой надувной диван, который Тибериус вчера галантно уступил Тамаре. Её не было - ушла улаживать свои кадровые вопросы с Ю-станцией, на которую они вчера решили, если вернуться, то - вместе. Мигель улыбнулся.
     После разговора с Олегом сама собой приползла откуда-то идея, что лунные кристаллы были не только резонаторами, но и своеобразными конденсаторами для времени, только конденсировали они его «наоборот» - накапливали и «проглатывали» какие-то мгновения, проваливая заодно тех, кто был с ними в резонансе. С одной стороны, это могло объяснить, почему Мигель ощущал от них толчки, когда их не ощущали другие, давало новую версию причин гибели Томаса, но с другой - как и чем это зарегистрировать и измерить? Потом, лунные кристаллы были искусственного, пусть и внеземельного происхождения, производственным браком, причём даже производители не брались точно предсказать их свойства. Получили ли они их в контакте с ханнеритом - загадка, которую Мигель наметил понять в первую очередь. На Земле Юра Кивин хотел их использовать для лечения пострадавших от хронокапель, используя комбинацию местных факторов и Вебсика. Собственно из-за этого Мигель и отправился с Олегом - из-за «местных факторов» и Вебсика, но Олег там захлёбывается от новых идей, как он вчера понял, а сам Мигель лежит, вот… Эх, досадно.
     Загудел коммуникатор. Сразу дотянуться до него не получилось.
     - Я тебя не разбудил? - спросил Ростислав Петрович. - Если занят - скажи, свяжусь позже.
     - Нет, нет, - торопливо ответил Ричи. - Просто я тут временно не особо поворотливый…
     - «Временно» - это плохое состояние, потому нет ничего более постоянного, чем «временное», тут я согласен с Вебсиком, - пошутил генерал. - Идёшь на поправку?
     - Иду, - ответил Мигель, - У меня тут…
     - Знаю, знаю, - услышал он в ответ. - Тамара далеко?
     - Она ушла в кадровую службу, скоро вернётся. Ей что передать?
     - Извести, когда вернётся, я к вам зайду и поговорим, хорошо?
     «Я к вам зайду» стало совсем понятно, когда вдруг после обеда Мигеля с его кроватью, Тибериусом и Тамарой медики переместили из городского госпиталя в санаторий Космофлота. Поселили их в маленьком коттедже с восхити...

Ознакомительный отрывок 50% закончился