Глава 9. Луна - Земля

     Луна

     Первая вылазка к Мемориалу состоялась на следующий день. Экспедиции выделили два транспортера. Один вел Оле Лук, другой – Виктор. Миху пришлось побеседовать с родителями подростков, и каким-то чудом он уговорил Ростислава Петровича взять в экспедицию юных практикантов. Братья Сенна получили право помогать на базе в систематизации материалов, а Виктор Панов – управление транспортером «исключительно вне зоны риска». Поэтому Виктор сидел за водительским пультом, выдерживая дистанцию от головной машины, только «до Мемориала». И то ладно, думал он, кидая взгляды на экраны задних бортовых видов – его машина имела нестандартную широкую грузовую платформу и могла случайно зацепить ею медленно проползающие назад искореженные взрывом металлоконструкции испытательного комплекса. На платформе замер цилиндр проходческого робота. Рядом на штурманском месте сидел Дегов, готовый, если что, прийти на помощь. Но пока он молчал, только в одном месте, где впритык прошли под наклонной балкой опоры покосившегося мостового крана, скупо бросил: «Молодец!». Краем глаза Виктор на нижнем коммуникативном экране увидел, что Оле Лук с передней машины тоже отреагировал – показал большой палец. В грузовом транспортере они с Деговым были вдвоем, все остальные шли на пассажирской передней машине.
     - Со спуском справишься? – вдруг спросил Дегов.
     Почти четырехметровый в диаметре цилиндр робота надо было доставить в глубокую стартовую выемку, которую им уже подготовили.
     - Попробую, - кивнул Виктор.
     - Изложи план спуска, - велел Дегов.
     Виктор бросил взгляд на карту.
     - Пропускаем передний транспортер влево, сами уклоняемся вправо с запасом от стены. Включаем задний рулевой привод и втягиваемся до начала спуска. Несколько движений вперед-назад, пока не встанем точно по оси. Потом цепляем передний транспортер для противовеса и медленно начинаем спуск задним ходом, - предложил он.
     - Хорошо учили, - одобрил Дегов. – Давай.
     Виктор понял, что аванс доверия получен.
     План с проходкой дополнительной штольни был разработан еще на Земле. Проходческий робот должен был в грунте преодолеть метров семьсот до пересечения с местом обнаружения ханнерита и пройти сбоку вдоль его жилы. Спуск многотонной махины прошел нормально, только на последних метрах она перевесила и потащила юзом сцепленные транспортеры. Эти метры заставили понервничать, но все обошлось. Виктор перевел управление на Оле Лука и встал из-за консоли. Грузовая платформа медленно сдвинулась с шасси вглубь выемки, и вскоре проходческий робот сполз сам по ней к месту начала работ.
     - Расцепляемся и поднимаемся! – раздался голос Лука. – Виктор, готов?
     - Готов, - ответил Виктор и положил руки на клавиши консоли. Он подождал, пока передняя машина поднимется вверх и освободит ему пусть на площадке. Развернуться там не получится, обратно по развалинам придется ползти задним ходом, прикинул он.
     - Не устал? – спросил Дегов.
     - Вроде нет, - ответил ему паренек.
     - Вылезешь наверх – сменю тебя, я люблю задом пятиться, - решил Олег. Им предстояло возвращение на базу одним – экипаж первой машины оставался для настройки и пуска проходки.
     Проводив взглядом пустую грузовую платформу, которая осторожно начала пятиться в проход между покосившимися балками здешнего хаоса металлоконструкций, Оле Лук помахал рукой двум фигуркам в ее кабине и оглянулся на Миха. Тот кивнул, и Оле стал снова спускаться в выемку к роботу. Основную работу по настройке проходки делала Ханни, все остальные были у нее «на подхвате». Впрочем, «остальных» было маловато – всех заменял один Мих. Брандт и Лорин остались на базе помогать супругам Эльтуэй в разборке. Вместе с Оле Мих осторожно подтащил манипуляторами транспортера разъем силового кабеля и воткнул в гнездо робота. Временно роль энергостанции выполнит транспортер, а потом сюда привезут энергоблок, Лель уже готовит его к отправке. Ханни запустила тест робота и откинулась на спинку кресла.
     - Есть полчаса отдыха, - сообщила она. – Потом настроим систему координат и можно пробовать пройти первые метры.
     - Булочки кому греть? – осведомился Мих, хлопотавший возле автоповара. – Есть с изюмом, есть – с орешками.
     - Мне парочку – с орешками, - отозвался Оле. – И кофе - не эту капельницу, а нормальную чашку.
     Мих уже знал, что «нормальная» чашка, по мнению Оле Лука, должна была вмещать не менее полулитра. Но таких тут не было, о чем он и сообщил инженеру.
     - Нормальная чашка – это общая проблема Внеземелья, - отозвался тот. – Почему-то считается, что пить надо мало. Я не мог найти понимания, что куда проще налить одну чашку, но большую, чем десять «мелкопузиков».
     Ханни ему что-то ответила, и вскоре взрывы хохота сопроводили рассказ очередной «истории» из бездонной копилки инженера. Рассказчик он был великолепный.
     Загудел вызов. Еще улыбаясь, Мих повернулся к штурманской консоли и ответил.
     - Михаил Михайлович, Земля просит срочную видеоконференцию, - сообщила с экрана Милена Кисс. – Мы будем транслировать через стационар, он как раз над вами.
     Она исчезла. Несколько минут по экрану ползли строчки протокола. Потом экран разбился на четыре части. В одной из них Мих видел себя, в другой – Зета и Иона почему-то в салоне какого-то явно летящего в космосе аппарата, в третьей – Юру Кивина с Владой в столовой их дома, а в четвертой – Ростислава Петровича на фоне его кабинета в Соловье. Кивин поднял руку, давая знать, что начнет первым.
     - Михаил, привет, близнецам – салют! – начал он.
     Мих всмотрелся – что-то физиономия у Юры крепко поцарапанная. Как кошки драли, подумал он. Хотел пошутить по этому поводу, но сдержался.
     - Близнецы летят к тебе, Мих, надо срочно изучить остатки «супера» на вашей базе. Есть основания полагать, что там была «форточка» или кладовка Мееров. Они будут разбираться.
     Мих присвистнул.
     - Ты действуй по своему плану, - посоветовал Кивин. – Если будет надо, ребята сами тебе скажут. Скорее всего, им в помощь пригодятся твои Брандт и Дегов.
     Мих кивнул, ожидая продолжения.
     - Главная новость для всех у нас такая… - Кивин немного помолчал. – Ростислав Петрович начал самостоятельное исследование башен Меера и ушел в них. Для связи оставил своего инфа в Соловье.
     - Правильно, - подтвердил с экрана «Ростислав Петрович».
     Мих посмотрел на Ханни непонимающим взглядом.
     - Юра, что значит - «ушел в башни»? – спросила Ханни.
     - Натурально, значит, - ответил Кивин. – Открыл их вот этой карточкой, - он показал белый прямоугольник, - лег на выехавшую оттуда кроватку и уехал отдавать им свой разум, как это делали Мееры и компания. Я пытался его остановить – он меня обездвижил. От него остался комбинезон, регистратор и протез руки, - Кивин показал в кадре все названные предметы.
     - А как он попал к башням один? – продолжала сомневаться Ханни, пристально рассматривая изображение инфа «Ростислава Петровича».
     - Он зашел с другой стороны от гор, - пояснил Кивин. - Видимо, знал, что тут - проще всего преодолеть чащу. Оставил коптер на опушке и прорезал себе ход. Я по нему его и догнал. Спустился по тросу с коптера на крохотную полянку или ложбинку примерно на середине пути. А потом меня нашли Володя с Пусем.
     Было видно, что Ханни вся эта история очень не нравилась и не вызывала доверия.
     - Понимаю, что для вас многое будет неожиданным, - раздался голос Ростислава Петровича. Имитация его образа на экране была полной. – С моим инфом вы можете обсуждать всю тематику исследований, база знаний у него идентична моей. Я создал для себя канал связи с ним, постараюсь держать его и вас в курсе своих открытий. Пугаться не стоит: я, благодаря двум своим разумам, единственный человек на Земле, который может противостоять технологии этих башен и понять, что тут происходит. Шансы на успех достаточно высоки, на Марсе было в разы меньше. Я дам себя сканировать, но при этом не утрачу контроля. Спустя некоторое время вы сможете общаться с моим сохраненным разумом. Ваша задача – продолжить начатые работы и выполнить их.
     - Ростислав Петрович, - подал голос Ион, - есть ли вероятность, что остатки суперкомпьютера на Луне не отреагируют на ваше присутствие в башнях? Тогда как должны на это реагировать мы?
     Инф «Ростислава Петровича» ответил не сразу.
     - Если не будет реакции супермозга, то вы пробуете получить ранее сохраненные им копии. Я думаю, что на Луне Мееры формировали резервную базу знаний, - ответил он. – В отличие от земного варианта она с большой вероятностью сохраняла разумы раздельно. Созданные на Земле клоны должны были как-то их получить и переправить на Марс… Гипотезу существования такого варианта надо проверить. Вы вполне сможете изобразить одинаковых клонов. Ясно?
     Мих понял, что внезапный прилет близнецов и проникновение Ростислава Петровича в башни Меера были частью одного, хорошо продуманного плана. Вот только пока ему не было ясно, какую часть в нем должен был сыграть он со своей группой. Вчера, после обнаружения останков этого лейтенанта из Космических сил США, Мих уточнил по общедоступной исторической справке на портале Лунопорта, что Космические силы США действительно строили базу с самого начала, а потом законсервировали ее и ушли. Продолжал ее создание земной консорциум, в который входила и фирма «MAS», развернувший здесь полигон для подготовки Первой звездной. После аварии с анамезоном и отказа от посылки экспедиции к звездам на базе остался комплекс обрабатывающих производств. И появился ханнерит, подумал Мих. Смутная догадка шевельнулась, но не вылезла наружу. Померещилось нечто невероятное – суперкомп базы провоцирует аварию с анамезоном, чтобы создать ханнерит?.. Но. услышанное им дальше. косвенно подтвердило догадку.
     - Ростислав Петрович, - вдруг спросила Ханни, - почему вы отказались взять мой кулон из ханнерита? Он бы вам точно помог.
     - Всю глыбу я бы взял, - улыбнулся он. – А кулон - он бы точно спугнул бы систему башен своим действием. Мееры и их коллеги были маниакально осторожны. Ханнерит на Луне мог дать возможность супермозгу базы создать энергонезависимую структуру, извлекающую энергию из информации, как наш Вебсик. Володя Лещенко уже видел результаты перестройки по голове большого разведчика, может подтвердить ее странные особенности – минимальное энергопотребление при гигантских объемах переработки данных.
     - Мих, мы прибываем через три часа с хвостиком, - сказал Ион. – Насколько вижу, вы – на выезде. Успеете вернуться? Мне бы хотелось сразу переговорить с Деговым.
     - Он уже на обратном пути, - ответил Мих. – Это мы с Ханни и Луком тут задержались.
     
     Земля

     Видеоконференция с Луной и шаттлом с близнецами закончилась, на экране перед нами оставался только образ, который Ростислав Петрович назвал своим «инфом». После всего услышанного, мне было немного не по себе: моя импульсивная попытка остановить нашего деда, продиктованная самыми благими намерениями, теперь казалась мне самому просто глупой. Пора уж было привыкнуть к тому, что Ростислав Петрович «просто так» ничего не делает, упрекнул я себя. На столе передо мной лежал его комбинезон, регистратор и протез. Я машинально придвинул к себе комбинезон. Обычный покрой, только ткань на ощупь более мягкой кажется. Поискал на спине около воротника ярлычок – штрих-код и буквы «MA». Показал Владе и Володе.
     - У меня тоже такой же, - сказала Влада. – Крепкое и хорошее изделие, ткань умная – сама регулирует теплоотдачу и пористость. Очень удобно.
     - А буквы что значат?
     - Тебе уже повсюду «Марсианская Автономия» мерещится, - засмеялась Юля. – Первая буква – «Меркурий», фирма такая, а вторая – название серии. Юр, а ты уверен, что там был именно Ростислав Петрович? – вдруг спросила она.
     Я молча уставился на нее.
     - Вот я вижу его протез, - продолжила она. – После такого спурта по чащобе – на нем ни царапинки. Посмотри сам.
     - Но комбинезон-то порван, - нерешительно заметил я. - Вон, на спине какая прореха… А протез – он мог им держать резак. И резак защитил от царапин.
     - Возможно, но резака-то мы не нашли с тобой, - вставил Володя.
     - Сейчас вы еще договоритесь пойти поискать, - решительно остановила нас Влада. – Инф, какая информация есть от Ростислава Петровича?
     - Круглое помещение, гипнотические рисунки и эффекты на стенах, ускоряющееся вращение, ложе поднимается вертикально, держит центробежная сила, - забубнил вдруг голос с экрана. – Контроль полный.
     - Инф, просим транслировать нам поступающую информацию на дом и наши коммуникаторы сразу по мере поступления, - решила она.
     - Что-то я не понимаю, как дед сумел передавать информацию оттуда, он же мне регистратор отдал? На нем кроме трусов ничего не было, - пробормотал я.
     - Он там не один, - пояснила Влада. – С ним Вебсик. Неужели ты не понял его замысла?
     После ее слов до меня, что называется, «дошло». Впрочем, не только до меня. Я увидел, что для Володи с Юлей такое объяснение ситуации тоже стало неожиданностью. Общая картина сразу стала выглядеть оптимистично. Действительно, Вебсик был «вхож» в эти башни раньше, чем, скорее всего, и воспользовался Ростислав Петрович. Его «двойной» разум, как – не знаю, но давал возможность сохранить, а вернее – переключить сознание при сканировании, чего не мог сделать никто из компании Меера. Вебсик видит все, что там происходит и передает инфу, это элементарно. Внезапно я понял, почему Ростислав Петрович говорил об общении с его разумом. Жан Меер нам же говорил, что они общались с разумом того, кого сканировали первым, Адамса, кажется. Выдержать бы деду только это приключение, не молодой все-таки.
     - Твою догадку, что с дедом там Вебсик, я бы срочно сообщил нашим, они же там с ума сходят, наверное, - сказал я Владе.
     - Близнецы, думаю, не сходят, они могут знать детали и сообразить, а с Михом и Ханни поговорить стоит, - согласилась она, беря свой коммуникатор. Пока Влада вызывала Луну и говорила с ребятами, мы все молчали.
     - Они считают, что нам надо всем покинуть временно дом на горе и перебраться в Соловей, - сказала Влада. – Предлагают разместиться в доме Ханни. Но я не вижу пока ничего аномального, да и к деду на помощь мы тут быстрее придем…
     В это время сверху донесся крик Саши. Что он кричал, мы не разобрали, но Пусь, Влада, а за ними я побежали на второй этаж. В Сашиной спальне мальчика не было, но тут крик донесся вторично. Мы пробежали гостиную и через площадку влетели в залу. Мальчик был там. Он прилип к окну, не в силах оторваться от какого-то зрелища. Он оглянулся на шум и махнул нам рукой.
     - Скорее, такая радуга! – воскликнул мальчик.
     Да, такого я не видел. Дом Вебсика весь струился переливами красок, восходящими от поверхности до спиралей входной арки, а сами спирали согнулись гигантской дугой, падая по небу куда-то в предгорье. Присмотревшись, я понял – куда: на башни Меера.
     Нас догнали Володя с Юлей.
     - Родителей позови посмотреть на такое, - шепнул я Владе.
     - Сейчас зайду к ним, - так же шепотом ответила мне она. – Папе стало нехорошо, и мама его увела еще до видеоконференции.
     Но Марта и Слава уже сами вышли к нам. Обняв Сашу за плечи, Слава долго смотрел в окно, потом повернулся к нам.
     «Разумы тянутся друг к другу», услышал я его мыслеречь. «Через любое пространство. Спасибо, Вебсик, ты – прав. Миру нужны радуги».
     Много лет спустя, вспоминая эти Славины слова, я осознал, насколько глубоко он сразу выделил всю суть происходящего. А нам всем тогда показалось, что он ничего не понял.
     Через некоторое время разом загудевшие у всех нас коммуникаторы донесли информацию, что в башнях «завершена проверка носителя разума» и начинается подготовка к «процессу стимуляции записи». Мне процедура стала напоминать технологию записи кристаллов – там тоже сперва проверка носителя на дефекты структуры, потом стимуляция, а уже после всего – сама запись. Старая методика, когда-то давно-давно так оптические диски записывали. Их лазером «прожигали», вот и перепроверяли все, чтобы без ошибок прошло. Я поделился мыслями с Володей.
     - Похоже, - согласился он. – Это как шелкопряда раз спрашивают: «Вы – шелкопряд? Местный?», а он отвечает: «Ага. Тутовый». Вот и наш Ростислав этим башням должен сказать, что он – «тутовый»…. Думаю, что это не одна проверка. Запись разума там идет не на кристалл, а на промежуточный носитель – супермозг, он как бы в слепок разума превращается. И, видимо, послойно, за несколько сканов.
     - Там перегрузки, наверное, такие, что мозги сами вылетают, - мрачно пошутил я. – Может, от них у тех старцев с мозгами и души вылетели…
     - Ну, не думаю, что так, хотя гравикомпенсаторов в те времена не было, - отозвался мой друг. – Утешаемся тем, что пока – «контроль полный».
     Девушки все же решили перебраться в Соловей. С собой они забирали Сашу и Славу с Мартой. Мы с Володей наотрез отказались.
     Себе мы оставили двухместный коптер, на котором летали к башням. Я на нем отвез еще раз Владу на опушку леса, и она перегнала к дому кинутый нами там в суете красный коптер Ростислава Петровича. Можно было перегнать машину на автомате, но Влада решила привести коптер сама. На нем они и улетели к вечеру в Соловей. Мы с Володей их проводили и некоторое время еще стояли на площадке – смотрели на радугу, устроенную Вебсиком. Пару раз я пытался с ним поговорить, но ответа не получал. Дойти до его дома тоже не вышло – его окружало ощутимое напряжение неизвестного поля, вызывавшее усиливающийся зуд по всему телу.
     В доме мы устроили пост в операторском зале, спали тут же, в креслах. Обстановка мне сильно напомнила нашу жизнь тут под куполом. Володя оказался прав – Ростислава Петровича периодически крутили на этой «центрифуге», перемежая с довольно длительным отдыхом в небольшой сферической комнате, в которую розовое ложе его поднимало через пол. Там, судя по сообщениям, он мог вставать, есть и принимать душ. Влада сообщила, что разместились они все у Ханни, а в доме Ростислава Петровича, в его кабинете, действительно, есть голографический инф, с которым можно разговаривать, как с самим дедом.
     Моя смена начиналась ранним утром. Володя уже заказал нам завтрак и, пока я стряхивал с себя остатки сна, рассказал о событиях ночи. Близнецы прибыли на Луну и нашли проход к главному залу старого суперкомпьютера, сейчас его проверяют спасатели и Дегов. Мне фамилия Дегова ни о чем не говорила, лично я его не знал, но Мих отозвался о нем с большим уважением. Ростислава Петровича, как рассказал Володя, только что вернули с очередного сканирования в «комнату отдыха» - судя по предыдущим циклам, часов восемь покоя деду дадут. Дежурная фраза про «полный контроль» неожиданно меня разозлила.
     - Знаешь, мне это что напоминает? – сказал я. – Растянутую во времени казнь. У меня жуткое желание разнести эти башни и вырвать деда оттуда. Ты пойми меня правильно – какого черта выяснять, что там происходило? Разумы этих стариков Вебсик уже разделил, лежат они на блюдечках в галерее, самому ему эти останки уже не нужны – вон какой дом он себе создал, а мы туда чего лезем?
     - Не истерись, - спокойно сказал мне Володя, помешивая ложечкой кофе. – Ночью я кое-что узнал. Рассказать, или ты пойдешь разносить башни? Учти, что Пусь с тобой не пойдет – он еще спит.
     Я посмотрел на соседнее кресло, в котором на спине, раскинув лапы, безмятежно валялся Пусь, и неожиданно успокоился.
     - Давай, рассказывай, - смущенно сказал я.
     Володя рассказал следующее. Ночью он обстоятельно обсудил ситуацию с инфом, которого вместо себя оставил дед. Инф оказался очень толковым, как показалось моему другу, даже временами толковее его создателя. По крайней мере, по полочкам он раскладывает неплохо. Только вопросы ему надо задавать простые, прямые и без двойного-тройного смысла, как «некоторые» любят делать.
     Методом пробельного информационного анализа-синтеза, который наш дед очень уважал, он (дед) выяснил, что Марсианская Автономия еще с середины прошлого века ждала контакта с неким Внеземным Разумом, который должен был ее вывести на прямую дорогу к Сириусу, Ориону или куда-то еще не менее далеко. В Автономии были очень почитаемы разного рода «контактеры», и нашим славным Меерам пришла в голову идея это использовать. В фирме «MAS», как выяснилось, было целое подразделение, отвечавшее за «ченнелинг» и поддерживающее радиостанцию «Голос Контакта» или что-то в этом роде. Подразделение быстро отпочковалось от основной фирмы и уцелело при ее разгоне, а радиостанция на Марсе вещала до последнего времени. Не имея возможности в силу преклонного возраста предложить Автономии в лидеры себя, Мееры и их коллеги предложили свои сохраненные разумы, которые якобы были созданы усилиями древнего эзотерического культа масонов. В такой обертке «конфетку» Автономия проглотила «на ура». Случай тоже помог: на орбите Марса потерпел аварию и взорвался автоматический планетолет, перевозивший контейнеры с новейшим супермозгом для обсерватории на Ганнимеде. Считается, что груз пропал, но Ростислав выяснил, что именно тогда Автономия получила «неизвестно откуда» супермозг – качество подготовки программ вещания резко возросло. Настораживало то, что все чаще идеи расцвета Автономии связывались с самоуничтожением земной цивилизации, которая, впрочем, с этим явно не спешила. Анализируя контент передач Автономии, в том числе по внутренним сетям, куда удалось подключиться СБ, Ростислав Петрович пришел к выводу о существовании скрытого ретранслятора на Луне.
     Так, путем сопоставлений и исключений, он вышел на «Луну-10», правда, как оказалось, не сразу разобрался с особенностями ее богатой истории. В последний период в контенте вещания радиостанции Автономии активно продвигалась идея контакта с древними марсианами, «которые пришли с лун», что даже подвигло Академию Наук заняться поиском их ископаемых следов. Вполне возможно, что обобщенным разумам компании Меера в Автономии и отводилась роль «древних марсиан», ретранслированных современным образом с Луны.
     Володя закончил свой рассказ и сладко зевнул.
     - Дежурь, - напутствовал меня он. – И продолжи треп с этим инфом, он много чего знает.
     Когда я вернулся из душевой, мой друг уже спал. Пусь помогал ему сопеть. Бодрствовать в их сонном царстве, конечно, тяжеловато, но помогала утренняя прохлада, струившаяся из раскрытого по настоятельному требованию наших жен окна. В одном из окон я видел верх обтекателя нашего коптера, перемещенного ближе к дому по их же воле. В другом окне я видел дом Вебсика и радугу.
     Я поднялся в кабинет и принес оттуда любимую кожаную папку с рукописями и другими собранными в ней материалами. Я все меньше и меньше думал, что сдвиги времени, которые мы тут зафиксировали, как-то использовались в технологии сканирования разума, но отбросить совсем эту связь не мог. Мозаика на полу для меня оставалась символом существующего здесь реально, мы видели и «корень», прорастающий на многие километры, и «муляжи», и кристаллы в пещере. Перечитывая снова рукопись предка Меера, запись рассказа Штефена Роберта о Кулэгэ, я вспоминал свой реально откушенный неизвестно чем эндоскоп и подземный ход, в котором это все случилось. Загадка, которая тут спала и была разбужена от спячки случайной аварией в Церне (кстати, я про нее мало знаю, вот и выспросить у инфа – идея!) - очень древняя. Собиратели древних знаний среди масонов могли на нее наткнуться и пытаться найти подтверждение. Сказания о долгоживущих имелись у разных народов, они отражены почти во всех основных священных книгах человечества. Долгая или «вечная» жизнь воспринималась как награда на фоне короткого, да еще наполненного болезнями и лишениями существования. Сейчас мы живем по двести лет, а все равно хочется жить дольше. Если мыслить логически, то пространство альтернатив совсем небольшое: либо продлевать биологическую жизнь, либо продлевать жизнь сознания, разума.
     Мееры подвели идею переноса разумов под задачу Первой звездной, пытаясь получить от общества финансирование работ. История тут с ними сыграла злую шутку, и они потом вполне могли думать про альтернативное финансирование от Марсианской Автономии, известно же, что ее общинное затворничество на Марсе никак не мешало продвижению активной общинной экономики на Земле и Внеземелье.
     Проснулся Пусь и шумно потряс ушами. Потом он полез ко мне «здороваться» и отправился на прогулку. Я потянулся и пошел за ним. Утром Пусь обычно обходил дозором наши десять соток, хотя с первоначального размера участок давно вырос в несколько раз, новых границ пес не признавал. Пока он бегал по одному ему известным точкам, я медленно пошел по дорожке в сторону дома Вебсика. При свете дня сам дом и радуга над ним существенно блекли. Вдруг я уловил на радуге какую-то пульсацию. Присмотревшись, я разглядел, что по ней в сторону башен явно бежит волна из «блинчиков», заметных по чуть более яркой раскраске. Как иллюминация. Но никакой тревоги или нештатной ситуации коммуникатор не показывал. Из дома мы эти бегущие импульсы не видели. Я решил отойти в сторону к Пусе, который чем-то занялся возле куста черноплодной рябины – ее по осени тут высадила Марта. Подойдя ближе к псу, я заметил, что он что-то пытается вытащить из земли. Наклонившись, я не сразу разглядел – что: из земли торчала пара пальцев человеческой руки. Я отстранил Пуся, пытающегося «помочь» зубами, и осторожно потрогал скрюченный палец. Холодный и скользкий. Муляж руки или тела. Но мы же тут яму рыли для куста – ничего не было раньше.
     Руками, обломанным концом ветки и лапами мы с Пусем сообща немного отгребли землю вокруг. «Рука» уходила вглубь и сидела прочно. Я попробовал ее покачать, тут что-то хрустнуло, и я смог вытащить такой же биопротез, какой был у Ростислава Петровича… Нижний конец у него был обломан, из него тянулись сгустки мутной слизи. От земли поднимался аромат свежего огурца. Слизью была заполнена вся внутренность, она на глазах притягивалась к стенкам и твердела. Впервые я видел, как формируется муляж. Марта была права, это – только оболочка, внутри которой ничего нет. Пусь понюхал находку и потерял к ней всякий интерес.
     Я взялся было за коммуникатор, но сперва решил принести домой, рассмотреть получше, а потом уже оповещать всех.
     - Пусь, принеси тряпку! – попросил я.
     Пес посмотрел на меня измазанной в земле мордашкой, коротко тяфкнул и убежал к дому. Вскоре он притащил мою старую футболку, которая висела на спинке скамейки у дровницы. Сойдет, подумал я, заворачивая в нее находку. Сравнить с чем было – один угол операторской все еще занимал муляж танкетки, который мы так и не удосужились переправить на исследование. По дороге я припомнил показанный мне Пусем образ ямки, в которой «росли» обручи. Против обручей я ничего не имел, штука оказалась полезная, но найти практическое применение новой находке сильно затруднялся.
     Тихо, чтобы не беспокоить спящего друга, мы с Пусем пробрались к своим креслам. Но Володя спал чутко.
     - Что это ты такое притащил? – раздался его голос.
     - Муляж протеза Ростислава Петровича, - ответил я. – Только что созданный, первой свежести. Обнаружен Пусем, выкопан совместно.
     Друг тут же присоединился ко мне.
     -Это не протез, - уверенно сказал он. – Возьми протез и сравни, сразу увидишь.
     Я притащил из столовой оставленные там комбинезон, регистратор и биопротез деда. Одного взгляда было достаточно, Володя – прав. Биопротез имеет характерные утолщения, образуемые сервоприводом, на муляже ничего этого не было. Пока я ходил, Володя уже сформулировал некоторое объяснение.
     - Понимаешь, - сказал он мне, - они сканируют все тело, а если в нем есть какие-то удаленные или замененные части, то воссоздают их образы по оставленным фантомам. У Ростислава Петровича нет кисти, но фантом ее остался, вот они и воспроизвели кисть в том виде, в каком ее «запомнил» организм. Судя по скрюченности пальцев, она была раздавлена.
     - Зачем им это?
     - Сложно сказать… Первое, что приходит в голову – они собирались вернуться в свои же тела, но полностью исправленные от всех болячек и повреждений. Видимо, технологии восстановления для живого и неживого были разными, для неживого требовались такие формы в виде муляжей.
     - А чем ты тогда объяснишь маленькую копию Влады, которую мы с тобой извлекли из большого разведчика? Согласись, что оригинал было трудно отнести к «неживым».
     Володя развел руками. Не знаю, мол.
     - Я могу предположить, что все удаленные или замененные части организма Ростислава Петровичу «вырастут» в виде таких муляжей, но я не знаю, где проходят корни, которые это сделают. Юра, я сейчас больше чем уверен, что вторая башня построена над кристаллами с биомассой, а первая со сканером – всего лишь интерфейс для нее.
     - А разум кто хранил?
     - Скорее всего, по их задумке, он хранился на Луне, в лунном супермозге, - ответил Володя. – Но у них все пошло нештатно – разумы слились и остались на Земле. Отсюда все сбои с муляжами – они не смогли задействовать биомассу для обобщенного разума. А тут еще наш Вебсик подоспел и этим гениям пришлось с ним «разбираться».
     Я молча показал другу большой палец.
     - Слушай, - сказал Володя, - ты сформулируй рабочие положения и идеи, а я еще посплю… Ладно?