Глава 7. Круиз к лунным горам

     Иржи Лель повел транспортер сам. Рядом с ним на сиденье штурмана устроился Оле Лук. В небольшом пассажирском салоне шестерым взрослым и троим подросткам (по предложению Ханни пригласили «первооткрывателей» - Виктора Панова и братьев Сенна) было тесновато, но терпимо. В герметичном грузовом отсеке машины ждали своего часа пара роботов-изыскателей. Там же был комплект скафандров для выхода наружу.
     В салоне гудели вентиляторы и голоса. Брандт и Лорин на заднем диване опять о чем-то спорили. Рядом с ними Стасин что-то рассказывал парнишкам. Ханни склонилась за откидной консолью у соседнего борта. На верхнем наружном багажнике транспортера была закреплена аппаратура, с которой уже шла телеметрия. Там же был закреплен дрон-дисколет.
     Мих смотрел на бурую поверхность Луны за окном и думал о вчерашнем позднем звонке Кивина с Земли. Напротив него сидел Олег Дегов. Он поехал вместо супругов Эльтуэй, которые решили остаться для завершения разборки контейнеров с оборудованием. Мих из его автобиографии знал, что в молодости Дегов увлекался разбиванием кирпичей и досок различными частями своего тела и был чемпионом и призером многих соревнований. Потом, как он сам рассказывал, внутренний голос ему сообщил, что голове можно найти лучшее применение, и Олег стал астронавигатором. Во время долгих вахт спорт его не оставил – он придумывал математические головоломки. В этом Дегов тоже преуспел – несколько его головоломок никто до сих пор не решил, и они вошли в «Золотую книгу головоломок человечества» под общим названием «Парадоксы Дегова». Когда болтание между планетами Дегову надоело, то он нашел себя в спелеологии – исследовании пещер. На Луну из подземелий Марса его «выдернул» лично Ростислав Петрович. Дегов давно посматривал на руководителя экспедиции, но сам разговор не начинал.
     - Коллеги, я попрошу немного внимания! – Мих развернул свое кресло от окна и включил микрофон, чтобы слышали водители. – Вчера с Земли сообщили, что есть опасность случайной активации «наследия прошлого», поэтому все, что находим, осматриваем осторожно и бесконтактно.
     Мих снова повернулся к окну. Луна в бурых тонах на самом деле была довольно своеобразна. Местами на ней вылезали красноватые или сероватые пятна, а бурый имел оттенки от светлого до темного. Низкие каменные гряды на горизонте казались черными, а приплюснутые производственные купола сверкали на солнце переливом изоброневых плит. Описав широкую дугу между двумя куполами, транспортер лег на новый курс.
     - Покажите мне рисунок, который передали ребята, - попросил Дегов. – Я его вчера мельком видел только.
     - Он у Ханни, - откликнулся Мих. – Ханни, Олегу копию рисунка сделай, а? – попросил он девушку.
     Получив рисунок, Дегов углубился в его изучение. Мих искоса наблюдал за ним. Руки худощавые, ладони - узкие, пальцы как у пианиста, совсем не похоже, чтобы ими кирпичи рубили… И закрыт он. Ханнин кулон его не «открыл». Неспроста его Ростислав в состав экспедиции сунул, подумал Кашин.
     - Странный узор, - вдруг сказал Дегов, словно обращаясь к самому себе. – Очень странный. Словно Уроборос - змей, укусивший себя за хвост. Древнейший символ человечества. Но тут до хвоста столько петель и поворотов…
     - В символе у древних все имело значение, - сказал ему Мих. - Расположение головы змеи по часовой стрелке было символом созидания и развития. Петли или кольца - это условное изображение древними количества измерений в спиральном движении Вселенной (по часовой стрелке), то есть движения, согласно главенству Духа над материей. А против часовой стрелки голову змеи изображали, как правило, приверженцы энтропии - материального или животного разума, который раскручивает Вселенную против часовой стрелки - в направлении разрушения и уничтожения. А тут – явно баланс сил. Но интересно, что вы в этой мешанине Уробороса разглядели…
     - А вам оно что напомнило? – поднял глаза Дегов.
     - Решетку какой-то странной антенны, - признался Мих.
     - Приближаемся к месту первой остановки, - сообщил по громкой связи голос Леля. – Кто хочет размяться – прошу со мной. Но я – быстро, и едем дальше.
     С правого борта нарастал купол. Транспортер скользнул в распахнувшийся в стене шлюз и замер. Через некоторое время приемная платформа внесла его внутрь, развернула носом к выходу, и открыла шлюзовой переход салона.
     Миху раньше не приходилось бывать на внеземных производствах. Зал, в котором они находились, был поделен на пять приемных платформ, по внутренней стене тянулись какие-то консоли с экранами и арки проходов. Слегка пахло какой-то химией и резиной. На рифленом пластикатном полу были видны металлические полосы – направляющие для каров.
     - Что здесь производится? – спросил он у Леля.
     - Элементная база и некоторые блоки для суперкомпьютеров, - ответил техник. – Дальше зала нам не пройти – особые требования к чистоте, так что – гуляем здесь.
     Сам он подошел к одной из консолей, вставил свой памятный кристалл и начал работу.
     - Прибытие, порт пять! – механическим голосом возвестил автомат.
     Мих увидел, как из самого дальнего от них шлюза медленно выползла приемная платформа с тупорылой тушей контейнера киберфуры. Она развернулась, и почти одновременно от завода вылез язык транспортера, а фура открыла и опустила как аппарель заднюю часть. Погрузка началась.
     - Прибытие, порт три! – возвестил автомат.
     На третий порт прибыл контейнер с рудой, который сполз с трейлера и скрылся в стене завода. В это время Лель подошел и сказал, что можно ехать дальше.
     - Убытие, порт один! – передразнила автомат Ханни, когда их платформа вернулась в шлюз.
     - Он же не виноват, что только это и умеет, - укоризненно сказал ей Мих. Оле Лук уступил ему свое место рядом с Лелем, а Ханни нашла сбоку себе откидное сидение. Транспортер быстро набирал скорость.
     - До места нам минут тридцать, - прикинул расстояние Лель. – Плато пройдем быстро, а вот в горах будем ползти. Виктор! – подозвал он паренька. – Посиди за меня, а я пойду глотну кофе. Вам сделать?- спросил он Миха и Ханни. Они кивнули.
     Гордый от оказанного доверия Виктор быстро занял место водителя. Оказалось, что он и в самом деле мог водить пассажирские и грузовые транспортеры – кончил курсы во время той же геодезической практики. Только водить приходилось редко – все же на автопилотах.
     - Хочешь – нас покатай, - предложил ему Мих. - Мы все можем водить, но головы будут другим забиты. Могу оформить, как стажера.
     Виктор замялся. Было видно, что ему хочется, но что-то мешало. Мих быстро понял – что именно: без друзей он не хотел.
     - Братьев могу взять ассистентами, - предложил он. – Они тоже геодезисты?
     Виктор покачал головой.
     - Мы – семигодники, это такая практика тут по курсу «Общей трудовой практики». А так – они – поэты. Игорь - лирик, а Петр – аллер… нет, аллегорист, вот!
     - Поэт – это не профессия, - заявил давно стоящий в проходе и слушавший беседу Стасин. – Поэт, как сказал один мудрец, это - состояние души. Но полезное – разглядеть в куче камней необычную штуковину - мог только поэт.
     - Мих, берем поэтов! – засмеялась Ханни. – С условием создания лирической и эпической саги о ханнерите. В Загорном все лопнут от зависти.
     - Ростислав Петрович не лопнет, - ответил ей Мих, - а согласовывать мне с ним надо. Ладно, попробуем…
     Станислав Стасин, улыбаясь во весь рот, отправился на задний диван сообщить поэтам про изменения в их судьбе. А Иржи Лель поставил перед Михом и Ханни чашечки с ароматным кофе.
     - Через несколько минут – горы, - сказал он, глянув на экран курсографа. – Водитель, перед горами остановиться и передать мне управление!
     - Есть остановиться и передать управление! – отчеканил Виктор, сдерживая довольную улыбку. В его душе все пело. Еще бы, такое приключение!..
     Горы на Луне – это особая песня. Как правило, это - части колец, окаймляющих круговые моря. В древности, кажется, в середине семнадцатого века польский астроном Ян Гевелий предложил называть горы на Луне земными именами. Вот и получилось, что вокруг Моря Дождей расположены Альпы, Кавказ, Апеннины, Карпаты, Юра. Горы Кордильеры и горы Рука окружают Море Восточное, вокруг Моря Нектара - горы Алтай и Пиренеи, а самые высокие горы на Луне, вспоминал Виктор, наблюдая, как растет перед носом транспортера горный массив, - Апеннины: там высота отдельных хребтов достигает более пяти с половиной километров над поверхностью Моря Дождей. Горы Юра возвышались над Заливом Радуги на пять километров, а в лунных Карпатах лишь отдельные горки достигали высоты двух километров. Надо же, как засели знания в голове, «обучалка» была бы довольна… Гор и трещин на Луне много, что говорить. Сейчас, наверняка, Лель переведет транспортер на шагающий движи...

Ознакомительный отрывок 50% закончился