Глава 12. Тревога

     38
     Утром мы с Пусем встречали Вику и Нику. Прилетели две высокие девушки, почти ровесницы Влады и обладательницы такого зеркального сходства во всем - от внешности до одежды, что моя голова отказалась их различать. Пусь тоже растерянно уселся перед ними. Девчонки решили проблему, здороваясь и лаская его одновременно.
     - Давайте, я вас буду пока обобщенно называть, скажем, «Вик-Ник», чтобы не путать, - взмолился я, переводя взгляд с одной на другую.
     - В лаборатории нас прозвали «Виконика», - рассмеялась одна из них.
     «Славные девчонки, контактные», - подумал я.
     Тут мне подоспела помощь в лице Влады. Она их как-то различала. Я ехидно подумал, что от «Виконики» нашим близнецам будет малость «близнецово»… Сами девчонки о существовании наших близнецов слышали, но о том, что им скоро предстоит их общество, им не говорили. У них была служебная командировка «с ориентацией по ходу событий». Они привезли с собой две танкетки для дистанционной разведки и какой-то загадочный шар в контейнере, с которым обращались крайне бережно. Впрочем, я не вникал в детали, Влада летела с девушками к близнецам сама, а у меня были планы вновь посетить Поли.
     За совместным завтраком я с удовольствием послушал воспоминания новеньких об их недавнем отпуске в Новой Зеландии (мы с Владой взяли на заметку этот маршрут, может, когда-нибудь…).
     Девушки быстро улетели, а мы с Пусем, взяв письмо и бутылку, отправились пешком к Поли.
     Когда я работал в архивах, то мне часто попадались там роботы, но такого «архивариуса», как Поли, я не припомню. Только спустя некоторое время после нашего знакомства я узнал, что Поли не «архивариус» вовсе, а социальный робот, типа социального помощника, поэтому он такой чуткий и эмоциональный. Для него его собрание вещей и документов было чем-то вроде человека, нуждавшегося в помощи и уходе. Надо было видеть, как осторожно принял он из моих рук листок бумаги и бутылку! Листок был воссоединен с остальной частью письма и я смог прочитать все целиком. Но никакой новой информации там не было, и я не буду на нем заострять внимание.
     Куда интереснее оказалась толстая тетрадь приват-доцента. Я ее пролистал от начала до конца. Это был не дневник, а рабочая тетрадь, куда ее хозяин делал выписки из заинтересовавших его источников. Сами источники или не указывались, или обозначались, например, так: «134-140ААБ» - поди, пойми, откуда сие… Было видно, что доцент особенно интересовался влиянием минералов на мозг и память, а также магическими свойствами и значениями различных геометрических фигур. На одной странице я увидел у него знакомый рисунок нашей мозаики и пояснение, которое приведу полностью:
     «У масонов треугольник символизирует Тройственность космоса, а его стороны - Свет, Тьму и Время. Треугольник суть фигура особая, проявляющая и упорядочивающая Сущность. У Платона: «Поверхность состоит из треугольников»… (неразборчивый текст) Масонская эмблема: треугольник с вершиной вниз и треугольник с вершиной вверх. Правильный шестиугольник образуется внутри гексаграммы - печати Соломона, обозначает концентрацию подсознательного. Вершины гексаграммы может описывать круг или гексагон – правильный шестиугольник. Если в гексагоне заключен один треугольник из двух, то его применение имеет условием вектор действующего. ССГ,34».
     Из истории я знал, что, в разных верованиях гексаграммы использовались. В индуизме, например, гексаграмма использовалась даже дольше, чем в других религиях. У индусов она символизировала анахату («чашу сердца»), четвёртую первичную чакру, одну из энергетических точек на теле человека, и изображалась внутри круга из двенадцати лепестков Лотоса. Считалось, что через нее происходило управление материей за счет духовных сил. «Если в гексагоне заключен один треугольник из двух, то его применение имеет условием вектор действующего», - перечитал я фразу из тетради. Ранее мы так и предположили же! Если мозаика попадет на вектор действия стазиса, то в ней могут быть разные эффекты, например, замедление времени… Про время наш доцент тоже упоминал. Я нашел это место. «Свет – тьма» - это условное, конечно, а Время, как сторона Космоса, у масонов названо конкретно.
     Поли тихо стоял в сторонке и никак не проявлял себя, а Пусь, привыкший к моим сосредоточенным «сидениям», развалился у меня в ногах и спал. Из гостиницы были слышны голоса, смех. Я нашел и заснял на регистратор еще несколько интересных мест в тетради.
      - Поли, - обратился я к роботу, - а известно ли, куда все-таки исчез магистр?
     Вместо ответа Поли принес старинную книгу в коленкоровом переплете. Раскрыв ее, он довольно быстро нашел нужную страницу и протянул книгу мне. Это была книга регистрации постояльцев. И в ней я увидел запись на одном из старых земных языков в графе «Прибытие»: «Am 7. Januar. Baron Freimer, Gro?meister der Loge St. Freiburg...» (7 января. Барон Фраймер, магистр ложи г. Фрайбурга…). Я даже сперва не поверил своим глазам. В графе «Убытие» мелким шрифтом было написано по-русски: «Оплачено за неделю вперед. Ушел на перевал.»
     Поли ранее упомянул, что магистр поднялся к водопаду и исчез. Перевалов вокруг нас было несколько. Один – на Великой тропе, за ним находился санаторий Космофлота. Второй, носящий странное название «Кружевной», лежал на пути к Соловью. Тут была старая охотничья тропа. От гостиницы мимо водопада шла пешая тропа через безымянный перевал к поселку в долине. Наверняка были еще какие-то перевалы, о которых я не знал. Так куда ушел барон?
     У Поли ответа на этот вопрос не было. Я вернул ему книгу регистрации и начал просматривать письма. Мне они показались скучными. Обычная бытовая переписка с кучей сокращенных или вообще обозначенных одной буквой персонажей. Я быстро закончил и вернул документы Поли, выразив самую искренннюю признательность.
     Несмотря на то, что на полу в гостинице встречались интересующие меня мозаики, задерживаться в ней мы с Пусем не стали. Направились было к серпантину, но остановил вызов Ростислава Петровича.
     - Юра, нештатная ситуация у близнецов. Высылаю коптер.
     Больше он ничего не сказал. Машина прилетела минут через десять и доставила нас к дому. Вбегая в дом, я успел заметить, что над строением Вебсика мигают тревожные красные огни.
     - Юрий, поднимитесь в кабинет к терминалу, - попросил дом.
     В кабинете меня ждали Ростислав Петрович, Мих, Ханни и Марта со Славой. Я вопросительно посмотрел на Ростислава Петровича.
     Он кратко рассказал мне следующее. Когда Влада с близняшками прилетела на стоянку, то Иона и Зета на ней уже не было. Они оставили записку, что проводят акустическую разведку и просят не шуметь. Девушки быстро разгрузили коптер, отпустили машину и стали тихо ждать. Через некоторое время перед ними появился крайне озадаченный Ион. По его словам, за ночь все приборы, оставленные накануне около обнаруженного в горе входа, были отброшены от него непонятной силой и раскиданы. Никаких наземных или фоновых следов воздействия не осталось, даже деревья не повалены. Вход остался открытым. Сама площадка, которую мы накануне расчистили, успела за ночь покрыться молодой травкой – видимо, тут что-то ускоряло ее рост в разы. Сейчас они все собрались на базе и ждут нас.
     Тут на моем коммуникаторе загудел вызов от Влады.
     - Юра, - сказала она, - Тут начинается сильный туман и все очень странно. Мы уходим.
     Я посмотрел в окно. Погода начинала резко портиться. Если они сразу стартуют, то тут лета – минут десять. Мы с Михом начали было подниматься из-за стола, чтобы идти встречать, как подоспел новый «сюрприз».
     - Внимание! Тревога! Вызов от диагностики боксов, - сообщил дом. – Сбой показателей!
     Мы с Михом переглянулись и понеслись изо всех сил к дому Вебсика. Нас догнал и обогнал Пусь с обручем в зубах. Я немного отстал, Мих с Пусем прибежали первыми. Одного взгляда на мониторы боксов было достаточно, чтобы понять, в чем дело.
     - Срочно вызывайте Ивина, - выдохнул я в коммуникатор Ростиславу Петровичу. – И бригаду реаниматоров. Резкий спад по всем показателям. Они умирают.
     Краем глаза я увидел, как около дома опустился коптер – вернулись ребята. Пусь поскреб мне ногу и положил около нее обруч. Выхода я не видел, только контакт. Я откинул крышку ближайшего бокса.
     - Мих, делай как я! – окликнул я рыжего агента, озираясь в поисках еще одного обруча.
     - Подожди, - отозвался тот. – Мне сейчас Вебсик говорит, что мы можем сделать. – Бери в руки ноги больного, сам разуйся, заземляй его. Медитируй на землю. А я займусь головой.
     С этими словами Мих откинул крышку бокса воообще, освобождая подход. Я сбросил обувь и встал в ногах мальчика. Откинув снизу покрывало, я взял голые ступни в свои руки и начал медитацию. Мих тем временем надел на больного принесенный Пусем обруч и закрыл ладонями его кристаллы. В это время к нам присоединилась Ханни. От дома уже бежали ребята.
     - Бери Юрия за плечи сзади, становитесь с ним в «репку», - бросил ей Мих и закрыл глаза, концентрируя внимание.
     Я почувствовал, как через меня от больного в землю потекла темная энергия. Как только Ханни положила мне на плечи свои руки, ее отток увеличился. Должно быть, мы стояли долго, потому что, когда поток энергии иссяк, я увидел за нами целую цепочку из присоединившихся ребят.
     - Одного выдернули, переходим ко второму боксу, - скомандовал Мих. – Ребята, становитесь в обратном порядке.
     Мы повиновались. Теперь я замыкал цепочку, первой встала Влада. Я снова погрузился в медитацию. Но энергии не было. Откуда-то издалека прозвучал голос Миха:
     - Поздно…
      У ноги тихо заскулил Пусь. Я нагнулся к нему и увидел, как из глаз песика стекли две большие слезы. Я погладил его и выпрямился. Мы склонили головы. На плече у меня молча плакала Влада.
     Над горами бушевала сильнейшая гроза.
     39
     Через несколько дней всем было ясно, что состояние Саши-маленького стало планомерно улучшаться. Несколько суток он был в поселке, в реанимационном блоке, потом его транспортировали в лабораторию Ивина. К нам оттуда потом поступали радостные новости – память уверенно восстанавливалась! Но мы почти потеряли Сашу-большого...
     Говорю «почти», потому что прибывшие тогда почти сразу реаниматоры констатировали было печальный факт, но мой сканер, который Пусь и Джека срочно притащили нам из дома, опять показал такую же картину, как некогда у Славы. Жизнь еще где-то за что-то цеплялась и надежда, хоть призрачная, но была. Выслушав меня, Ивин сразу решил забрать мальчика в лабораторию и вызвал перевозку. Сам Саша долго быть тогда из-за дел своей академии не мог, вместо него врачами распоряжалась Софья Моисеевна – маленькая полная женщина с добрыми, как у оленя, глазами, которую я видел в лаборатории, когда «воскрешали» Славу. Вместе с ней мы кратко побеседовали с Вебсиком, пока реаниматоры вывозили из «приемной» бокс и подключали искусственное жизнеобеспечение к телу.
     - Ситуация критическая, - сообщил нам Вебсик, - связана с блокировкой энергетических каналов. Нужен донор-человек с резонансной энергетикой или помещение в поле, усиливающее информационные связи. Времени очень мало.
     Софья Моисеевна прямо спросила Вебсика, чем сейчас может помочь он.
     - Я – не человек, я – только связующая сущность, - как мне показалось, грустно ответил Вебсик. – Мне очень жаль. Найдите мать мальчика.
     - А Круг не поможет? – спросил я.
     - Мать должна быть в Круге. Она или другой близкий родственник, но с резонансом.
     Ни братьев, ни сестер у обоих Саш не было. Их родители-планетологи уже пятый год сидели на Плутоне, в Загорном мальчики жили в семьях дальних родственников. Это была обычная практика для семей «внеземлян», которые по тем или иным причинам не брали с собой детей.
     Меня посетила шальная идея.
     - Вебсик, - нерешительно спросил я, - а можно ли на расстоянии создать информационный образ мамы? Его мама на Плутоне, она никак не сможет срочно попасть на Землю… Вызов ей мы, конечно, пошлем, но…
     - Я подумаю, - после некоторого молчания ответил Вебсик. – Если Плутон связан с моим миром, то - возможно.
     - Я только сегодня начала понимать, о какой «медицине будущего» нам все время говорит Александр Борисович, - призналась мне Софья Моисеевна, когда мы шли обратно. – Я была тогда в зале, видела все, что вы делали с Серегиным, но ничего не поняла. А сегодня – как шоры с глаз упали. Спасибо за надежду, Юра.
     Ребята стояли плотной группой, ожидая нас. Рядом с домом Вебсика завис дисколет медицинской службы, в который реаниматоры уже поднимали бокс с телом мальчика.
     - Спасибо, Вебсик, - попрощалась с домом и его хозяином Софья Моисеевна. – Мы надеемся…
     Дисколет улетел. Я окинул взором опустевшую «приемную», обнял Владу, и мы медленно пошли к нашему дому.
     Мих нашел меня в кабинете и молча положил на стол пакет. В нем был обруч и ставший совсем черным кристалл-многогранник с образом болезни.
     - Это тот самый, - сказал Мих. – Сашин. Второго не нашел, видимо, он распался при резонансе.
     Он сел напротив и обхватил руками свою голову.
     - У тебя есть версия того, что произошло? – спросил я.
     Мих кивнул.
     - Есть, но в нее сложно поверить.
     - Расскажи, может там ничего сложного и нет.
     - Понимаешь, они так долго были вместе, что образовали сообщающиеся сосуды, они энергетически поддерживали существование друг друга. Обруч был на одном из мальчиков, его удалось «промыть», и создать новую энергетическую основу. Но их связи при этом распались, и второй остался без энергии…
     - Похоже, что так, - угрюмо согласился я.
     - Когда я обруч надел и положил руки на него, то соприкоснул кристаллы обруча с кристаллом Ханни. Он у меня в руке был, которую я на обруче держал, - продолжил Мих.
     - Ханни отдала тебе кулон?
     - Ну да, еще дома. Я с ним прибежал, но не знал, что делать. А Вебсик мне внушил, как и что, и медитировал со мной.
     - А я чего за ноги держал, тогда?
     - Они ж лежачие. Их или поднимать надо, чтобы сами босыми ногами на землю встали, или держать «репкой». Чем больше человек в «репке», тем она качественнее заземляет, - пояснил мне Мих.
     - Про «репку» тебе Вебсик рассказал? Старинная же сказка, откуда он знает?.. – вставил я.
     - Нет, я сам фольклором увлекался, знаю, - ответил Мих. – Образ точный. Смотри, в первом случае информация о наличии энергии была и кристалл помог мне усилить ее поток. А во втором – этой информации он уловить не смог…
     - Ладно, - сказал я. – про сосуды понятно и логично, а с чего, по-твоему, все закрутилось? Они же стабильны были.
     - Мы своей активностью нарушили баланс времени. Когда энергии мало, то время сильно влияет. Это просто – если человека, скажем, теряет энергию, то время его жизни сокращается. Энергия демпфирует время.
     - Ты имеешь в виду баланс стазиса?
     - Я не знаю, как это назвать… - Мих поскреб голову. – Вебсик показал мне образ, будто карта наших мест, над которыми висит тонкая и редкая сеть…
     - Можешь нарисовать? – спросил я его. – Контурная карта у меня есть.
     Я порылся в столе, вытащил листок с картой и протянул ее Миху. Тот некоторое время смотрел на контуры, потом взял маркер, уверенно поставил серию точек и соединил их линиями. Затем обвел несколько точек, и протянул листок мне. С рисунка на меня смотрел знакомый шестигранник с вписанной в него трехгранной пирамидой, а обведены были точки в Загорном, Соловье и пара точек в горах.
     Я поискал бумажку, на которой остались упражнения Ростислава Петровича с нумерологией «чердачных» картинок. Положил оба рисунка перед собой и подозвал Миха.
     - Что это за номера? – спросил он.
     - Тут целая история, - ответил я и кратко рассказал суть идеи Ростислава Петровича.
     Мих взял рисунок с номерами и перевернул его вверх ногами.
     - Он должен лежать так. Тогда рисунки совместимы, - уверенно сказал он.
     - Откуда ты знаешь?
     - Вебсик мне подсказывает.
     - Допустим, что так. Давай тогда посмотрим, что получается, - я вынул папку с нумерованными картинками и разложил их так, как предложил Мих.
     - Это не рисунки дяди Петерса, - сказал он, увидев изображения. – Не его рука. Я его рисунки знаю, не раз в детстве с ним на этюды ходил. И сам рисовать учился у него. Дядя Петерс такие прорисовки не делал, у него была особая техника линий.
     - Верно, - согласился я. – Это не рисунки Петерса. Это рисунки, которые мы нашли на чердаке в домике обходчика. Чьи они – не знаем, предполагаем, что родственника Петерса, который тут паркеты с мозаиками выкладывал. У Петерса в галерее мы нашли похожие серии рисунков. Мы предполагаем, что Петерс бывал в домике обходчика и видел те изображения до того, как создал свои.
     - Может быть, - согласился Мих. – Хорошие виды на точки этой сети.
     - Ты хочешь сказать, что это – виды на точки, а не виды с точек? Вот, к примеру, картинка, «привязанная» к нашему старому замку, – где он на ней?
     - Это старые виды, - спокойно сказал Мих. – Очень старые. Задолго до того, как был построен замок…
     Признаюсь, такое мне в голову не приходило. Я молча смотрел на Миха. Он – на меня. По моим прикидам, руинам замка было с полтысячи, а то и больше, лет.
     Дом ударил в гонг, приглашая собраться в столовой на обед. К нам заглянула Влада. Увидев разложенные рисунки, она подошла посмотреть. Я пояснил ей ситуацию.
     - Легенды говорили, что замок был форпостом жителей древней горной страны от набегов жителей долин, которые поднимались на летающих повозках. И однажды тут была жестокая битва, и был якобы огонь, который выжег все кругом и превратил некогда цветущие земли горных долин в пустыню, - задумчиво сказала Влада. – А папа рассказывал, что замок нашли случайно – тут, говорят, целый город был когда-то, это его остаток… Десять лет раскопки вели.
     - А Борис утверждал, что никакой битвы не было, - вспомнил я.
     - Была битва, - тихо сказал Мих. – Но не в наше...

Ознакомительный отрывок 50% закончился



Приобрести книгу
К оглавлению

Copyright © вебсик.рф - vebsik.ru 2016, Все права защищены.