Глава 6. Домик обходчика и новоселье Вебсика

     20
     В Соловей мы с Владой, Пусем и Дебби выбрались только через несколько дней. Наш вагон отогнали в тупик, чтобы он не мешал приходу поезда, а так все было без изменений.  Вокзальный кот при посадке нашего коптера откуда-то вылез и уселся дежурить на своем заборе. Немного задыхаясь от пряных запахов, плотным настоем разлитых тут, мы с Владой пошли к заросшему травой  тупику. Пусь в траву не полез сам и остался с Дебби у коптера возле платформы.
     Перед одноэтажным, похожим на длинный сарай, домиком обходчика была навалена большая куча старых черных шпал, видимо, свезенных сюда при ремонте пути и забытых. На верхних под лучами солнца грелись изящные ящерицы. При приближении к ним, они не убегали, а поворачивали грациозные головки с глазками-бусинками, словно просили не мешать нежиться и отойти. Нижние шпалы скрывала высокая густая трава, которая тут разрослась так сильно, что в ней то, что не только саму насыпь с рельсами было не найти, но и перекладину тупика тоже. Вагон вырастал прямо из травы. Мы с Владой тогда малость притоптали то место, где стоял наш вагон с аппаратурой, а сейчас уже и не найти. Трава доходила почти до пояса.
     Раздвигая и разрывая у пояса плотно переплетенные стебли руками и отмахиваясь от активно загудевшей мошкары, я шаг за шагом с трудом пробрался к крыльцу домика. Он был деревянным, видимо не один раз обработанным консервантом – от него и старая краска, и местами проступившая темная древесина блестели заметной пленкой. Крыльцо, если так можно назвать полуразрушенную железную конструкцию в траве, доверия не внушало, но ржавый висячий замок запирал задвижку двери только раскрытой дужкой. Рядом с дверью было большое, в несколько переплетов окно, верхний ряд стекол которого отсутствовал, а нижний запылен настолько, что разглядеть что-либо было невозможно. Влада, шедшая за мной следом, попыталась это сделать, но не смогла. 
      
     Я открыл дверь. Она открылась легко, даже без скрипа. В проем двери влился и разлегся на  пыльном дощатом полу прямоугольник дня, вырвав из сумерка бедную остановку. Кровати не было, ее заменяла походная раскладушка. В правом  углу были свалены какие-то столярные инструменты и куски досок. Рядом стоял массивный верстак, над которым висела «вечная» лампа-светильник (лет двести не меньше!). У верстака стояло простое деревянное кресло с потертым фанерным сидением, прямой спинкой и широкими подлокотниками. В левом углу была видна этажерка с книгами (мое сердце собирателя начало усиленно колотиться). У окна стоял странный стол – верх из реечек, которые были растянуты на каком-то металлическом, ажурном, видимо, складном основании. Рядом со столом был  виден большой черный кофр, вроде кожаный, прикрытый ворохом тряпок.
     - Музей быта, - протянула Влада, рассматривавшая все это с другой стороны двери. – Вполне тянет на туристическую достопримечательность.
     Я посмотрел на потолок. В нем было в середине большое застекленное потолочное окно, в которое через световые люки на крыше некогда проникал дневной свет. Сейчас ничего не проникало, и окно зияло темными стеклами. Все они, в отличие от окна в стене, были целы. Я закрыл глаза, пытаясь поймать «ауру места». Иногда мне это очень помогало. Никакой опасности я не ощутил, было чувство ожидания.
     У вокзала залаял Пусь. Мы с Владой посмотрели в его сторону. Кажется, опять диалог с местным котом. Если что опасное, то там с ним Дебби. 
     Я вытащил коммуникатор и заснял помещение от двери, заходить внутрь мы пока не стали. Потом я медленно стал «проходить» помещение сенсором, стараясь снять послойную картинку. Уловил два всплеска – один от кофра  под столом, второй – от окна на потолке. Всунулся во внутрь поглубже, осмотрелся, но никакой лестницы наверх не нашел, видимо она приставная снаружи была. 
     - Тут следы «шарах», - послышался голос Влады откуда-то сбоку. Она уже со своим детектором медленно обходила домик по периметру, продираясь в траве. – И не одной, осторожнее будь.
     - Сама там лезь поаккуратнее, - ответил я. – А лучше вообще не лезь. Мы  сейчас мало что можем сделать… Что тут есть, примерно понятно, планируем комплексное  исследование, готовимся, подгоняем наш вагон и тогда лезем. Давай возвращаться.
     Я прикрыл дверь, всунул в задвижку раскрытый и застывший так намертво замок и мы пошли к вокзалу.
     Дебби ожидала нас, развалясь на заднем сидении четырехместного коптера и оттуда меланхолично наблюдая за «переговорами» Пуся и кота. Пусь уже выдохся, он сокрушенно сидел внизу, вздыхая от кошачьей бестолковости, а худой отчаянно рыжий кот упрямо торчал на своем заборе, уместившись всеми лапами на его угловом столбе. Увидев нас, он угрожающе раскрыл рот, но понял, что Пусь получил серьезную поддержку, и сиганул прямо с забора в заросли. О чем они сейчас пытались «договориться», история скромно умалчивает, но плохое настроение у Пуся было всю обратную дорогу. Поднимая коптер вверх. я подумал, что бенгальских тигриц, пусть даже и биомехов,  этот вокзал еще наверное не видел долгий за свой век.
     Подлетая к дому, я в очередной раз полюбовался на эффектное творение Вебсика, воздвигнутое на полпути к башням Меера. Оно, собственно, и загородило собой эти башни. На днях Вебсик сообщил, что приглашает всех на новоселье, мы, конечно, согласились, но каким образом он это собирался сделать? Близнецы прикалывались, предлагая всем заранее оцифроваться, а мы с Владой почему-то думали про массовый выход на море. Марта, например, знала о нем только от нас. Мне было крайне интересно, в каком виде может появиться сам Вебсик - та, созданная усилиями фантазии подростков-близнецов «личина», с ним совершенно не вязалась. По крайней мере, в моем сознании.
     Я опустил машину около полянки. Если маленькие коптеры мы могли принять на площадке у дома, то большие машины садились в районе круглой полянки. Очень большие – зависали и выбрасывали трап.  Палатка, в которой мы с Ивиным пока тщетно лечили мальчишек, была сегодня пуста – не горели огни ее входа. Значит, опять парней переместили в дом… Бедные ребята…
     Марта со Славой ждали нас на скамейке у дровницы. Из дома уже звучал гонг. Мы вернулись вовремя.
     За столом мы подробно рассказали о том, что удалось рассмотреть. Владина идея насчет музея заинтересовала всех. А почему бы и нет? Расчистить там, выложить из тех же шпал дорожку и звать-зазывать туристов… Выяснилось, что за все десять лет, пока в Соловье была закрытая зона, этим домиком особо никто не интересовался, полили с дронов пару раз консервантом, и все. А с ним, как выходит по рассказу Наташи, целая история связана, даже вполне романтичная.
     Идеи роились. Найти в архивах материалы, может, и сами мозаики тоже, оформить экспозицию -  и будет интересно. Возникшая на рубеже двадцатого-двадцать первого веков и продержавшаяся довольно долго мода на виртуальные музеи уже прошла, я думаю, что она поддерживалась транспортной недоступностью. Сейчас нет проблем приехать в Соловей и осмотреть музей, многие исторические места на земле стали туристическими центрами. Виртуальные экспозиции остались, но люди стремились все увидеть своими глазами.
     - Мне надо будет отдельно поговорить с Наташей, - сказала Марта. -  Я как-то даже не подумала про музей. Может быть, она им и займется…
     - Мам, там же еще следы «шарах»,  напомнила Влада. 
     - Интересно, какие там книги? – мечтательно вздохнул я. – Целая этажерка…
     Мою страсть домашние знали хорошо. И я за это время приучил их к магии бумажных страниц с текстом.
     - Владик, давай по-быстрому все подготовим и полазаем там еще? – предложил я. 
     Но у Влады ближайшие недели были загружены учебой, и она перебиралась с Дебби в городскую квартиру поближе к институту, так что мне приходилось рассчитывать только на близнецов. 
     - Володя с Юлей на днях обещали приехать, - сказала Марта. – Тигрят привезут – готовы.
     Признаться, после той вылазки со Славой на «море» и полученной через него информации, я был в растерянности, что мы можем предпринять еще для лечения мальчишек. Пару раз мы говорили с Сашей Ивиным об этом, но ни к чему не приходили. Интуитивно я ждал подсказки от Вебсика, надеялся, что он вот-вот, наконец, «переселится» и «подскажет», а, может быть, мне уже все «подсказали», а я не понимаю?
     И совсем забыл про Томаса Ри с Луны. Но он сам  о себе напомнил.
     21
     Загудел коммуникатор. Вызывала Луна-10. Мысленно представил себе невысокую крепкую фигуру лунного администратора, его решительное лицо  с кустистыми бровями, и улыбнулся. Вызывал у меня симпатию этот человек.
     - Доктор Кивин?   
     - Томас, рад вам. И давайте без официоза. Для вас – Юрий.
     - Спасибо, тоже рад. Я что беспокою – у меня готова партия кристаллов, будем пробовать? - Томас, тут сложности. Мы получили информацию, что пациенты не способны пока ее воспринимать. Пока других вариантов не вижу. Можете мне отправить пару кристаллов? И не исключаю, что вновь нам надо будет встретиться, только где – пока не знаю.
     - Юрий, есть еще информация для вас. Помните, я проводил отпуск на Земле? Кое-что нашел. У нас в глубоком прошлом в роду были шаманы. Нашел описание шаманского обряда, в котором участвовал похожий кристалл. Переслать?
     - Буду признателен, Томас. И, скажите честно, вы не обиделись на нас, когда не попали в нашу группу тут на Земле?
     - Я? – он засмеялся. -  Всему свое время. Я хочу поработать с вами, но вовсе не на Земле. Я не хочу покидать Луну. 
     Контейнер с кристаллами я ждал через пару дней. Ри переслал мне свои записки, он видел определенную связь между кристаллами в древних шаманских обрядах индейцев, биокристаллографией и тем, что обнаружил на Луне. Он приводил фрагменты найденных в инфосети текстов, некоторые были мне знакомы.  Я знал, что энергетическое взаимодействие кристалла и мозга можно использовать для лечения. Кристаллы выступают фильтрами мозговых волн и, отражая их, могут переносить подсознательное в область сознания. Но методиками «кристаллического» лечения я не владел. Кроме того, я не совсем понимал, при каких условиях на Луне кристалл смог запомнить передачу от Влады и сам передавать ее время от времени. И, потом, каким образом на Луне, вдали от влияния Вебсика, действовал обруч мыслеречи?.. Один обруч я уже послал Ри для опытов.
     Контейнер прибыл в тот же день, когда к нам приехали Володя и Юля с тигрятами Бимом и Бомом. Когда тигрята подошли ко мне, то я ощутил теплую волну энергии, исходящей от них. Юля позже мне рассказала, что им удалось реализовать. Они использовали образ энерго-информационной матрицы здорового человека и встроили в биомехов механизм избирательного ее усиления при контакте с поврежденным биополем человека. Тигрята могли воздействовать бесконтактно, но Юля предлагала надеть нашим пациентам обручи мыслеречи и попытаться усилить связь. Они провели серию  клинических испытаний и получили весьма значимую статистику – в 95% процентах случаев скорость выздоровления послеоперационных больных в одной из континентальных клиник увеличилась в несколько раз. Ребята даже грант получили на создание серии портативных приборов. Думаю, что и на мои мыслительные способности тигрята оказали благотворное влияние – соображать я стал лучше.
     Короче, пришел контейнер, я его вскрыл и увидел в мягких отсеках два кристалла. По форме – на шестигранную пирамиду сверху надета трехгранная.  Такой причуды в природе я не встречал, явно искусственное происхождение. С кристаллами Ри прислал переданную изготовителем мемориала информацию. По его просьбе они сделали дополнительную партию. Узнав, что кристаллы прибыли, Влада попросила без нее с ними не экспериментировать.  Ри это не касалось, и он рассказывал о своих наблюдениях. 
     Один из его опытов передать что-либо посредством обруча в кристалл увенчался успехом,  при этом приемный кристалл был помещен у дугообразной памятной стены мемориала, а сам Ри в скафандре находился на расстоянии ее фокуса. Но результат был – кристалл «записал» тестовую фразу и передал ее в первое же полнолуние. Правда, сигнал был очень слабым. Его хватало на несколько десятков метров. К сожалению, мы не могли проверить, как стояли транспортеры и, в частности, наш с Владой, в момент траурной церемонии - по реконструкции ...

Ознакомительный отрывок 50% закончился